Сибирские огни, 1965, №7

овощей иметь. Адаменко соглашается и тут же приводит пример, доказывающий такую необходимость. Есть в колхозе поливной огород, около пяти гектаров, капуста, огурцы, особенно помидоры растут здесь прекрасно, созревают на корню. Но девать овощи не­ куда, городов вблизи нет, потребкооперация покупает мало, потому что у них тоже хранить негде и перерабатывающих предприятий по всей Кулунде нет. Поэтому нынче несколько тонн спелых помидоров в колхозе скормили свиньям, а жители алтайских го­ родов покупают овощные консервы, которых и название не могут прочесть на этикет­ ках, так как написаны они не по-русски. Таким крупным колхозам, как николаевский, есть резон строить различные цехи по переработке сырья. Тот же колхоз «Родина», о котором я уже упоминал, получает не­ малый доход, консервируя на своем заводе огурцы, яблоки и прочие плоды обширных артельных угодий В конце концов предприятия могут быть и межколхозные или государственные, важно, чтобы их было достаточно. Тогда хозяйства будут иметь стимул к увеличению производства овощей на поливных землях, люди будут избавлены от мытарств с помо­ лом зерна да, кстати, облегчится и решение проблемы занятости сельского населения в зимнее время. Адаменко называет колхозные заводики, дающие устойчивую прибыль, «малой экоцомикой», называет он их и сетует на то, что оборудование для них достать чрезвы­ чайно трудно, строительство таких второстепенных объектов идет как-то полулегально и требует от председателя не только изворотливости, ловкости, но, чего греха таить, не очень законных сделок. ^ К сожалению, еще до сих пор ни научные учреждения, ни планирующие органы не изучали под экономическим углом зрения на Алтае эту проблему. Считается само ' собою разумеющимся вывозить отсюда сырье в первозданном виде, а в магазинах го­ родов и райцентров торговать голубцами из-под Полтавы, грузинскими огурцами, ка­ бачковой икрой из Армении и томатом-пюре из Молдавии. Могу еще добавить, как «плакали» недавно на совещании в Барнауле директора плодоводческих совхозов, созданных два-три года назад, «плакали» и возмущались тем, что не могут сбыть продукцию первых и пока немногочисленных промышленных садов Алтая: яблоки, малину, смородину. Сотни центнеров сибирских ранеток, этого уникаль­ ного сырья для изготовления варенья, компота, вина, было брошено в кучах на утеху все тем же свиньям. Когда все эти вещи сопоставишь, по-иному видится предпринимательская деятель­ ность Адаменко или Гринько: не частное это дело, нет! ...Утро холодное, по-настоящему октябрьское. Сыплет снежная крупа и сразу же тает, под ногами сыро. Низко стелется дым из труб. В конторе председателя ждут уже люди, они входят вслед за ним в кабинет. А я иду к Бевзе, с которым условились вчера ехать имеете на ферму. Он опять сидит над своей «простыней», одновременно разговаривая с мужчиной лет тридцати, который облокотился на стол и что-то доказывает зоотехнику. — Это Золотарев, наш лучший пчеловод,— знакомит нас Бевза. И они продолжа­ ют беседу. — Травы когда начнут цвести? — спрашивает Золотарев и сам же отвечает: — В ию­ не! Да и это еще не взятка — слезы. Надо, чтобы пчела на гречихе, на подсолнухах сильно поработала. Тогда будет мед. — Значит, планируешь по два пуда на семью оставить. А ты подумал, во что это обойдется колхозу? — испытывает пчеловода Бевза. — Два пуда, два пуда,— горячится тот, отталкиваясь от стола.— Испробовано же! В прошлом-то году я по пять пудов сдал на склад Сдал или нет? — наступает он. — Ну, молодец, сдал,— соглашается Бевза.— Только, может быть, все-таки уба­ вишь паек своим сластенам. — Никак нельзя, Александр Григорьевич. Пробовал я, как другие некоторые, сни­ жал зимнюю норму, зато летом в тех ульях пусто, потому что пчела приморенная, семьи слабые. Нет, тридцать два килограмма — не меньше!