Сибирские огни, 1965, №6

Федя, наморщив вопросительно лоб, посмотрел него. — Надо, конечно,— сам себе ответил Платоныч.— Ребятишки учиться будут. Да. А школы — нет. Как быть? Федя хмыкнул — ему понравилось начало. — Как же быть? — Не знаю,— сознался Федя. — Строить! — воскликнул Платоныч, будто сам удивляясь и ра- дуясь столь простому решению. — Вон-он ты куда,— догадался Федя. Отложил в сторону замок,— А как... кто строить-то будет? — А все вместе! Каждый по пять-шесть дней отработает, и шко­ ла готова. Леса вам не занимать. Федя выслушал и, не раздумывая, просто сказал: — Можно. Платоныч даже растерялся от такой легкой победы. Встал, потро­ гал застегнутые пуговицы пальто. , — Вот и хорошо. Хорошо, брат!.. Пошли, Кузьма. До свиданья. — Будь здоров. На улице Платоныч молодо сверкнул глазами. — Что я тебе говорил! — Один только... — Все будут! — Платоныч смешно вскинул голову, легко и уве­ ренно пошагал к следующему двору. Он был упрямый старик. * * * Зашли к Поповым. Они как раз обедали. На столе дымился чугунок с картошкой. На давках вокруг стола сидела детвора — один другого меньше. Каждый доставал себе из чугунка горячую картошину, чистил, катая с руки на руку, макал в соль и, обжигаясь, ел с хлебом. Запивали молоком из об ­ щей кружки, в которую Марья часто подливала свежего. Молока было немного, ребятишки следили друг за другом, чтобы тот, к кому перехо­ дила кружка, не очень старался, глотая. Молчали. — Здравствуйте, хозяева! Все обернулись; шесть ребячьих рожиц одинаково ясными глазами с любопытством рассматривали Платоныча и Кузьму. — Проходите,— пригласил Сергей Федорыч, вытирая полотен­ цем руки. Платоныч незаметно огляделся, выискивая, куда присесть. — Вон, на кровать можно,— показал хозяин, не смущаясь угне­ тающей теснотой в своей избе. Он привык к ней за свою жизнь. Присели на край высокой деревянной кровати, покрытой полоса­ той дерюгой. Сергей Федорыч отъехал с табуреткой от стола ближе к кровати. Достал кисет. — Курите? Платоныч отказался, а Кузьма закурил. Еще ни в одной избе не испытывал Кузьма такого острого, садня­ щего душу чувства жалости к людям, как здесь. «Вот кому новая жизнь-то нужна»,— думал он, разглядывая ребятишек. Встретился взглядом с Марьей и... вздрогнул: она вдруг почему-то напомнила ему мать. Он не знал мать, но по рассказам Платоныча и других людей