Сибирские огни, 1965, №6

Потом стоял около ветхих ворот Марьиного двора, до боли сжимал в руках суковатый кол — пробовал унять волнение. Но не было никаких сил справиться с этим. Он обозлился... Прошелся по переулку. Закурил. Сворачивая цигарку, заметил, что руки трясутся. «Что со мной де­ лается?» Так и встретил Марью — с колом в руках, злой и встревоженный неодолимым волнением. Марья слабо вскрикнула, схватилась за грудь. — Не пужайся.— Егор смотрел почему-то на небо.— Я это. — Господи, напугал-то как.— Марья перевела дыхание.— Ты чего? — Ничего.— Егор старательно затоптал окурок, незаметно отки­ нул в сторону кол. Недовольно спросил: — Спать, что ли, хочешь? — Нет. Егор достал железную коробочку с леденцами — носил в кармане на всякий случай — нашел Марьину руку, сунул, не глядя. — На.— И сморщился: стало до тошноты стыдно. Эта сволочная коробочка извела его за весь вечер — звякала в кармане, напоминая о необходимости делать все, как положено, как делают другие. Макар на досуге учил его этой науке. — Зачем, Егор? — Марья вертела в руках коробочку; в темноте, совсем близко, весело блестели ее добрые глаза Это было еще хуже. Хоть бы уж взяла и молчала. ■— Да бери! — сорвался на крик Егор.— Откуда я знаю — зачем?! — Ты чего такой?.. — Какой? — Егор остервенело крутнул головой, в упор, уставил­ ся на нее. — Тебе чего надо-то от меня? — Ничего не надо! — Ну, пропусти тогда.— Она положила на столбик коробочку, о бо ­ гнула Егора, скрипнула воротами... А его точно кто вдавил в землю — хотел уйти и не мог сдвинуться с места. — Егор,— тихонько позвала Марья. — Ну? — Ты зачем приходил-то? Егору послышалась в ее голосе насмешка. Он, как стоял, так по­ шел прямо, не оборачиваясь, готовый расшибить голову о первую по­ павшуюся стенку. Мучительно хотелось оскорбить Марью — тяжело, гру­ бо, чтобы чистые глаза ее помутились от ужаса. Он отошел уже далеко и вдруг вспомнил, что на столбике так и лежит треклятая коробочка с леденцами. Его даже кольнуло в сердце. Бегом вернулся назад, схватил ее и запустил в огород. Пошел на Баклань-реку. Сел на берегу, стал слушать, как шуршит, ■крошится лед. Потом вскочил, пошел домой. Взнуздал на конюшне Во­ ронка, вывел за ворота... Запрыгивая, шатнул его своей тяжестью. Сильный мерин с места взял вмах. Под копытами гулко застонала зем­ ля. Навстречу со свистом понеслась ночь... Конь сам выбирал себе дорогу. Егор, стиснув зубы, в такт лошади­ ному скоку упрямо твердил: «так! так! так!» Вылетели за деревню. Егор осадил разгоряченного коня, спрыгнул... сел на сырую землю, склонил голову к поджатым коленям. ...Уже на востоке тихо стал заниматься рассвет, прокричали третьи петухи, а он все сидел так, ни разу не поднял головы. Воронко несколько раз осторожно тянул у него из рук повод, ржал негромко. Егор вскинул наконец голову, поднялся, погладил мерина по шее. Поехал домой. Грустно было, и зло брало на Марью и на себя.