Сибирские огни, 1965, №6

Степанида в старости сделалась сухой, жилистой. Только глаза со­ хранила прежние: веселые, живые и умные. Ругались они с мужем поч­ ти каждый день. Начинал обычно Сергей Федорыч. — Всю свою дорогую молодость я с тобой загубил! — горько заяв­ лял он. Степанида, подбоченившись, отвечала: — Никогда-то я тебя не любила, петух красный. Ни вот столечко не любила,— Она показывала ему кончик мизинца. Сергей Федорыч растерянно моргал глазами. — Врешь, куделька, любила. Шибко даже любила. — Любила, да не тебя, а другого. Эх ты... обманутый ты на всю жизнь человек. Степанида, запрокинув назад сухую сорочью голову, смеялась — искренне и непонятно. Сергея Федорыча как ветром сдувало с места. Он прыгал по избе, кричал, срываясь на визг; — Да любила же, кукла ты морская! Я же всё помню! Помню же..- — Что ты помнишь? — Всё. Ночи всякие помню. — А я другие ноченьки помню,— вздыхала Степанида.— Какие ноченьки, ночушки милые!.. Заря, как кровь молодая... А за рекой со ­ ловей насвистывает, так насвистывает, аж сердце заходится. И вся зем­ ля потихоньку стонает от радости. Не с тобой это было, Сереженька. Нё серчай. Сергей Федорыч лохматил маленькой крепкой рукой не по возра­ сту буйный красный хохол на голове — смотрел на жену ошеломленно. Не верил. А Степанида продолжала вспоминать дорогое сердцу времячко: — А как к свету ближе — станет кругом тихо-тихо: лист упадет на воду — слышно. Похолодает... Ах, Сереженька... Сергей Федорыч начинал нервно гладить ладонью себя по колену. Пробовал снисходительно улыбнуться — получалось жалко. В глазах накипали едкие слезы. Он весь съеживался и, болезненно сморщившись, говорил быстро, негромко: — Дура, дура... Кхах! Вот дура-то! Выдумывает сидит что ни по­ пади. Ну зачем ты так? — Он сморкался в платок, возился на стуле, до ­ ставал кисет.— Она думает,- мне это горе... Степанида подходила к мужу, небольно шлепала его по круглому упрямому затылку. — Притих? * * * У них было одиннадцать детей. Два старших сына погибли на германской войне, в шестнадцатом году, одного зашибло лесиной, когда готовили плоты по весне. Четвер­ тый служил в городе милиционером. До последнего времени он часто приезжал к родителям в гости. Когда появлялся в деревне,— крупный, красивый, спокойный,— у стариков наступал светлый праздник. Они гордились сыном. С утра до ночи хлопотали, счастливые,— старались, чтоб все было как у добрых людей. Собирали «вечер». Выпив, пели старинные песни: Зачем я стретился с тобою , Зачем я палюбил тебя. Ведь мне назначено судьбою Идти в дале-кие края...