Сибирские огни, 1965, №6

Владимир Ильич видал и шапки и дохи из собачьих шкур. Говорят, очень теплые. А собачьи мохнашки1 считаются лучшими... Но зачем же так о живом щенке? Его бы полечить... А тут и людей-то лечить некому да и нечем! Может, прав Зырянов? Но щенка жаль. Такой резвый был, сообразительный, озорной. Взял Пегаса на руки, погладил, чуть слышно сказал: «Друг ты мой» и унес к себе в комнату. Там уткнул его мордочку по самые ноздри в теплое молоко, налитое в маленькое корытце,— щенок даже не о б ­ лизнулся. — Вот видишь! Не лакает — не жилец. Собачий паралик его хва­ тил !— сказал Зырянов, просунув голову в приоткрытую дверь.— Ты го­ воришь: «Друг».— Переступил порог, ткнул рукой в сторону своего дво­ ра.— Вон у меня Пестря. Какой он друг? Он — мой работник: амбары сторожит. Х о ч у—-кормлю, не захочу — расчет дам; шкуру — на мох­ нашки! — Вы не говорили бы так, если брали бы его с собой на охоту..* Случается, собака от медведя спасает. — Быват в тайге, быват. Так она за хлеб рассчитыватся. А шапка- то хороша бы... — Оставим этот разговор. Пока он жив... Зырянов, недовольно покрутив головой, вышел из горницы. Целый день щенок пролежал без движения. На следующее утро он уже не мог открыть глаз. А к вечеру остыл. «Подвел ты меня, Пегас. Очень подвел,— думал Владимир Ильич, долго не отрывая глаз от неподвижной щенячьей головы,— Я надеялся, что летом походим с тобой по лесам, по болотам. Дупелей-то здесь без счета!.. А ты вот изменил, бедняга...» В горницу заглянула Варламовна, сказала вполголоса: — Не горюй, Ильич. Не человек ведь.— Она подошла поближе.— Я слыхала: собаки от людей смерть отводят — на себя берут. Может, и твой Пегас вот так же... А ты себе нового найдешь, к лету выкормишь, — Да, вы правы.— Владимир Ильич, как бы скинув с себя минут­ ную задумчивость, быстро повернулся и направился к вешалке, где ви­ село его пальто.— Буду искать другого. Не знаете ли у кого? Но мне обязательно лягавого, с такими же длинными ушами. — В Минусинске надо спрашивать. Только, говорят, дорого... — Дело не в том, Татьяна Варламовна. Хороший щенок денег сто* ит. Лишь бы найти. — Найдешь. Человек что задумает — того добьется. — Это верно! Будет у меня собака. Зырянов в тот день уехал в город, и Варламовна сказала: — Отвези сам. На саночках... По льду Шушенки Владимир Ильич отвез трупик Пегаса на луга, положил возле приметного куста, забросал снегом и хворостом. Весной он придет с лопатой и закопает его в землю. А Маняше написал: «...рассчитывал на Пегаса, который так жесто­ ко мне изменил». з И вот письмо принесло радость! Кржижановский, самый близкий друг, написал, что исправник раз­ решил ему приехать в Шушенское. 1 Мохнашки — верхние рукавицы мехом наружу.