Сибирские огни, 1965, №5

— Все знат, язви его! К дожжу, окаянный, землю роет, к бурану валяется на спине. — Выходит — бесценная собака! Подарили бы попу. Чтобы знал, в какой день отправляться с крестным ходом на поля. Зырянов промолчал, не приняв этой шутки. Снова оглядывая вещи «политика», он задержал глаза на кусках коры осокоря, принесенных с лугов. Для чего припасены? Ежли на поплавки для удочек, то больно много. — Из такого куска, — Владимир Ильич взял самый большой и по­ вертел у себя перед глазами, осматривая со всех сторон, — можно выре­ зать несколько фигурок. Шахматами называются. Не слышали? А шаш­ ки знаете? Доводилось играть? Так вот, шахматы — такая же игра, только гораздо сложнее, интереснее. И фигуры там разные: конь, ладья, слон... По-другому — офицер. — А кума нашего, Заусаева, нет в той игре?.. Ха-ха... Надзирателя!.. — К счастью, нет. Шахматная доска — единственное место, где мы избавлены от полиции. Филенчатая половинка двери приоткрылась, и хмельная, раскрас­ невшаяся Катерина, просунув голову, нетерпеливо позвала мужа: — Аполлоша! Меня в сон клонит. А одной-то идти боязно... И они ушли в амбар, куда уже перебрались из дома на все лето. А Владимир Ильич достал из чемодана банку с порохом, мешочки с дробью и стал заряжать патроны. Не терпелось поскорее узнать охот­ ничьи угодья. Ближние и дальние. Во всей округе. И ему нужно отдохнуть за лето — впереди у него большая, очень большая работа о рынках, начатая еще в петербургской тюрьме — «предварилке». 3 И вот он, не сделав ни единого выстрела, возвращается с охоты. «Попом»! Таких охотников обычно высмеивают. Но Сосипатыч молчит. Вероятно, ему тоже доводилось приходить домой без добычи. Одно жалко — берданка осталась неиспробованной, даже в цель не пристреляна. И охотники стали отыскивать на опушке леса пень потолще да по­ выше, чтобы точнее проверить осыпь дроби, чтобы удобней было це­ литься в него. Неожиданно Сосипатыч дернул за рукав и, запрокидывая голову, указал на небо. Там плавно кружился коршун. — Тетерок высматриват, ядрена-зелена! Анафема проклятая!.. Владимир Ильич выстрелил навскидку. Хищник сбился с круга и за­ махал крыльями часто-часто, набирая высоту. Из ствола берданы тоненькой струйкой подымался, ослабевая, по­ роховой дымок. Лязгнул затвор, вгоняя новый патрон. — Не достать его, холеру! — Сосипатыч взмахнул кулаком. — А жалко. Врезать бы разбойнику!.. После второго выстрела коршун качнулся, но через секунду выров­ нялся и повернул в сторону гор. Две легкие пушинки, колыхаясь в воз­ духе, опускались на землю. — Маленько царапнул! — вскрикнул Сосипатыч, притопнув ногой. — Можешь ты — влёт! Всякую птицу!.. А я не успеваю прицелиться, ядрена-зелена! Только — по сидячим. Потом они попеременно стреляли из берданки в пни, подсчитывали дробины. Сосипатыч нашел осыпь дроби достаточно кучной, но тут же