Сибирские огни, 1965, №5

тежи, проследить, выдерживают ли на участке новую технологию. Нина стала важной, и ее слушались даже мастера. Иванов и Нина ходили мимо Дипа, не замечая его, и это было очень обидно. Ему казалось, если бы они захотели поработать на нем, он до­ казал бы, что еще совсем не старик. А потом Дип сдался. Он устал. Верно говорят, что железо тоже устает. От усталости металла в коробке Дипа лопнул толстый шлицевой вал. Раздался страшный грохот и треск. Испуганный фезеушник выклю­ чил мотор, но все уже было кончено. — Будем снимать? — спросил у механика слесарь, когда они ос­ мотрели искореженные внутренности станка. — Конечно, — ответил механик, — в утиль ему дорога... Отработал­ ся. Он, знаешь, сколько за свой век продукции выдал? \ Дип понял, что пришел конец. Его уже сорвали с фундамента, ког­ да в последний раз он увидел своих старых друзей. Иванов и Нина шли по пролету, он все такой же маленький, а она большая и толстая. Они случайно заметили, что Дип стоит не на своем месте, и подошли. Был как раз обеденный перерыв, рабочие бросили станок в проходе, услы­ шав сирену. В цехе ненадолго поселилась тишина. Иванов обошел Дип кругом и покачал головой. — А помнишь? — спросила Нина. — Помню, — ответил Иванов. Они засмеялись, и Нина, воровато оглянувшись, поцеловала Иванова. — Если бы он что-нибудь понимал, — обидно сказала Нина, кив­ нув на станок;. • И они пошли дальше, разговаривая о своих делах. Люди думают, что вещи мертвы. Смешные люди... С крыши нашего дома видна Волга. Если пробраться чердаками к башне с часами, а потом по узкой полусгнившей лесенке вскарабкаться наверх, то можно увидеть и Зеленый остров, и Казачий, и Увек. А еще дальше в струящемся мареве виден мост через Волгу. И даже видно, как по мосту идут поезда. Нам хорошо на крыше. Вообще, крыша — самое лучшее место на земле. Сюда никто, кроме нас, не заберется.