Сибирские огни, 1965, №5

За советами к колхозному ученому обращаются не только из своей области. В прошлом году на областное агрономическое совещание в Кургане приезжали ру­ ководители Омской, Тюменской, Челябинской и некоторых других областей... Терентий Семенович положил ручку на стол — значит, закончил. Облегчен­ но вздохнул, улыбнулся. — Спрашивают, как теперь урожай-то выращивать? — уральской скорого- ворочкой произнес он. — Теперь, что ж, партия полные права дала нам самим. Значит, работы-то всем, конечно, добавится... И мозгами шевелить придется по­ чаще. А то кое у кого мышление явно застоялось, позаплеоневело. Аккуратной стопочкой сложил написанное, сколол скрепкой, отложил в сто­ ронку. — Прошлая осень, конечно, ойень особенная... Припоминаю другие годы... Давно таких не было. Но подходящие, конечно, были... Он частенько вставляет в свою речь слово «конечно», и когда говорит, то жестикулирует обеими руками. И на трибуне так жестикулирует. Помнится, на одном совещании он просил у ученых новый сорт пшеницы: — Создайте такой, чтобы не полегал при урожае в четыреста пудов! И при этом протягивал вперед обе руки, словно изготовился принять на рас­ крытые ладони подарок ученых. К сожалению, принять ему этот подарок пока еще не довелось. Выступает Терентий Семенович всегда без подготовленного текста. Речь его образна, с народными присказками. В прошлом году в Сибниисхозе он давал от­ поведь любителям шаблонов по ранней зяби. — Ранняя зябь — это хорошо, конечно, — говорил Терентий Семенович.— Но она только тогда даст хорошую прибавку урожая, когда засевать ее будут по­ здно. Весной, до посева, земля паруется не хуже, чем осенью, после ранней вспашки. А если рано вспаханную зябь да засеять в ранние сроки, то весеннего парования она не пройдет, конечно, и тогда поздно вспаханная зябь, но засеянная в более поздние сроки, уродит нисколько не хуже, а может быть, и лучше. Это ведь как в народе говорят: в девках дольше — замужем короче... Смех, аплодисменты. Ясно, сам по себе один какой-то агротехнический прием еще ничего не решает. Судьба урожая зависит от разумного, хорошо обоснованно­ го комплекса агротехники. Терентий Семенович в ответ на мой вопрос о том новом, что родилось на его полях за последние годы, заговорил особенно оживленно. Таким увлеченным мне его давно не приходилось видеть. Невольно вспомнилось совсем другое. В просторном зале Новосибирского оперного театра собрались руководящие работники и специалисты всех областей Сибири. На трибуне — Т. С. Мальцев. Он рассказывал о работе своего колхоза, вносил на обсуждение практические пред­ ложения, как поднять урожай пшеницы и других зерновых культур. Затем поде­ лился результатами первых удач по выращиванию кукурузы. Т. С. Мальцева ра­ нее упрекали за то, что он любит только свою пшеницу и не уделяет внимания столь важной культуре, как кукуруза. Действительно, в отличие от некоторых других ученых, он не бросался с одной культуры на другую. Он любовно выращй- вал главный хлеб народа — пшеницу и всю свою жизнь совершенствовал мастер­ ство именно в этом деле. Но его все же заставили взяться и за кукурузу. И он взялся. Как и во всяком другом деле, взялся со всей добросовестностью и серь­ езностью и очень быстро достиг самых высоких урожаев этой культуры в районе. И вот теперь докладывал об этом. Слушали его, как всегда, внимательно. Вдруг напряженную тишину нарушил громкий возглас из президиума: — Теперь, товарищ Мальцев, вы нам уже не нужны1 По залу пронесся ропот, на многих лицах недоумение: ослышались? Нет, не ослышались. Последовало разъяснение, суть которого сводилась к тому, что Мальцев с самого начала не поддержал кукурузу в Сибири, а теперь она завое­ вала себе место и без его участия.