Сибирские огни, 1965, №5

— Оплошали на беду. Крепь-то поставили тонкую. Тятю-то и зада­ вило в шурфу. — Насмерть? — Крикнуть не успел... Аж вся стенка — на него... Ну, а я нынче в здешние горы нанялся... —- И что же там у вас случилось, Макар Тарасович? Рассказывайте по порядку... Приискатель рассказал: прииск новый, и они, человек сорок, наня­ лись еще зимой. Первое время валили в тайге бревна, ставили дома: для хозяина, для конторы, для урядника. Себе сделали барак. Когда грунт оттаял/пробили шурфы и принялись песок промывать. Золото пошло бо­ гатейшее. Работали по контракту — от темна до темна. Сколько часов? А кто скажет? В тайге живут не по часам — по солнышку. Светать нач­ нет — подымайся. Вечером хозяин кричит: «Ужин не поспел -—-прикати­ те ишшо по две-три тачки». Жадюге все мало да мало. А спины беа того свинцом налились... В праздник приискателям, известно, отдохнуть тоже надобно. Сходили в деревню, принесли вина четвертей пяток. Ну и нача­ лась гулянка. Хозяин рассердился: сегодня, говорит, нет никакого пра­ здника. Закон, говорит, вышел новый—всем работать. А какая работа после выпивки? Зашумели, кулаками замахали, в шурфы не пошли. И штрафу не испугались: пусть он подавится трешками! А он, хозяин-то, стал выискивать смутьянов. Ты, говорит, за вином ходил, тебе и отвечать. Контракт, говорит, разрываю и задаток взыскиваю. Урядник потащил к мировому. Тот, понятно, за хозяина: «Взыскать!». — А чем я заплачу? — Епанчинцев встал и, оглядывая себя со всех сторон, будто голого, развел руками. — Весь тут... В тюрьму упекут. —- Успокойтесь. В тюрьму вас не упекут. — Владимир Ильич тоже встал и погрозил пальцем далекому противнику. — Не удастся! Он прошел мимо стола до стены и обратно, остановился: — На новый фабричный закон ссылаются? Вот тут-то они и просчи­ тались! Этот закон еще не вступил в действие. Понимаете? Правда — на вашей стороне. Мы обжалуем приговор мирового судьи. Я вам напи­ шу. Но есть одно затруднение... Ему, политическому ссыльному, воспрещено заниматься юридиче­ ской практикой. Кто-то должен переписать прошение, которое он соста­ вит. Кто же? Здешний учитель? Ни в коем случае. Поповскому прислуж­ нику нельзя доверяться. Кто же еще может? В Шушенском нет никого. А в Минусинске? Приискатель сказал, что у него есть знакомый приказчик. — Ну, что же, если он достаточно грамотный... Только уговор: никто не должен знать, что прошение составлял я. Не подведете? — Да я... Вот хрест!.. — Верю. Без всякого креста... А черновик вы мне вернете. Ну то что я напишу.' Вот через Ивана Сосипатровича... Через месяц они снова встретились. Епанчинцев, сунув руку в кар­ ман, достал кожаный мешочек. Владимир Ильич удивленно спросил: — Это что у вас? — Песок... Золотой... Маленько вам... _ Мне?! — Владимир Ильич приподнял руки и потряс ими, как бы отталкиваясь. — Такого уговора не было... Я сочту за оскорбление... Приискатель, растерянно опуская мешочек в карман, сказал, что продаст это золото и принесет бумажки. Владимир Ильич резко обор­ вал его: не возьмет ни копейки. — Как же без эфтого?.. — Епанчинцев на секунду повернулся к Ер­ молаеву, призывая на помощь. — Вы трудились.^ —• Какой там труд. Пустяки. И не упоминайте больше. Не уговоришь,— улыбнулся Сосипатыч.— Я уж знаю...