Сибирские огни, 1965, №5

Г л а в а ч е т в е р т а я 1 Владимир Ильич ходил по комнате и, слегка приоткрыв рот, тихо на­ свистывал сквозь зубы какой-то давно знакомый мотив. На столе лежал развернутый номер газеты «Русские ведомости». Многие строчки густо подчеркнуты, и карандаш — коротенький «огры­ зок» — брошен на газетный лист. Жирный заголовок «Новый фабричный закон» обведен двумя черта­ ми, и тем же карандашом поставлен восклицательный знак. Долгожданный закон! Сколько штанов просидели чиновники, сколь­ ко исписали бумаги!.. И Владимир Ильич опять стал насвистывать тот же мотив. Откуда он? Что-то давнее-давнее? Остановился, припоминая: «Из оперы Жака Галеви «Жидовка», или «Дочь кардинала». Да, совершенно точно. Ария Элеазара «Рахиль, ты мне дана...» Слушал в Казани. Ходили вдвоем с Митей. Пел Закржев- ский. Известный драматический тенор. Овациям не было конца... Когда вернулись, дома все уже спали. Поужинали хлебом с молоком. Потом я напевал эту арию. И другую: «Христиан я ненавижу, их решился презирать...» С тех пор прошло девять, даже девять с половиной лет. А вот припомнился мотив... В музыке — необъяснимая, потрясаю­ щая сила!..». Едва освободившись от навязчивого мотива, Владимир Ильич подо­ шел к столу, взял карандаш и еще раз пробежал глазами по строчкам краткого изложения закона, изданного второго июня. Рабочие давно требовали нового фабричного закона. Громадные- стачки девяносто пятого и девяносто шестого годов дали понять прави­ тельству, что никакая полицейская травля не сломит мастеровых. Никог­ да не сломит. Ни при каких условиях. И вот злейший враг—правитель­ ство — вынужден пойти на уступки. Первая ласточка? Нет, уже вторая. Лет одиннадцать назад был отвоеван закон о правилах внутреннего рас­ порядка, о штрафах, о расценках. Впрочем, и две ласточки еще не дела­ ют весны. Ну, что это за уступка?.. Снова бросил карандаш на развернутую газету и несколько раз про­ шелся по комнате. Тогда правительство уступило рабочим, опасаясь волнений, но поста­ ралось свести уступки к наименьшим размерам, оставило лазейки фабри­ кантам, отжилило у рабочих что только можно из их требований. И те­ перь, в девяносто седьмом, лакеи денежного мешка, именуемые прави­ тельством, уступают лишь потому, что боятся не столько забастовок, сколько восстания. Да, да, взрыва пролетарского гнева! Но тут же пра­ вительство стремится выторговать часик-другой, оттягать в пользу фаб­ рикантов некоторые праздники. Теперь даже все, что было связано с его работой о рынках, отодви­ нулось куда-то далеко-далеко. Владимир Ильич ходил по комнате и взволнованно думал. Этот закон не принесет успокоения. Пусть не надеются господа ка­ питалисты. Наоборот, закон даст новый толчок революционному делу. И большой толчок. Стоит только внимательнее присмотреться к пролетар­ скому движению, — оно давно уше вышло за пределы Петербурга. Баку,. Иваново-Вознесенск, Тверь, Екатеринослав... Всюду крепнут наши силы. А когда будет своя социал-демократическая рабочая партия... Не удастсяг правительству отделаться столь ничтожной уступкой. Не удастся!