Сибирские огни, 1965, №5

ками, Исаак Христофорович Лалаянц, самарский приятель. В девяносто1 четвертом на десять месяцев был заточен в петербургскую каторжную тюрьму «Кресты». Родных у него в Питере не оказалось, навещать было* некому. Понадобилась «невеста». Спасибо Наде, уговорила какую-то кур­ систку ходить на свидания. Через нее удалось переслать ему новую кни­ гу Бельтова. Курсистка намеками дала понять, что это — Плеханов. Исаак ответил: подарок дорог для него. Однажды вечером девушка при­ бежала запыхавшаяся: «жених» вышел из тюрьмы, отдыхает в ее комнат­ ке на Васильевском острове. Угостила чаем. А дальше что? Где ему ноче­ вать? Пришлось Владимиру Ильичу пойти туда. Потом с Исааком той же ночью отправился в Москву. То была последняя встреча. Целые сутки провели вместе. Всем родным тогда назвал его кличку, еще не известную жандармам: Колумб! Мать шутливо спросила: «А какую же, молодой че­ ловек, Америку вы открыли?» — «Великую страну будущего! — ответил Исаак. — Только не я. И не мы, Карл Маркс открыл». Теперь Лалаянц — в ссылке. Но его, по какой-то случайности, угна­ ли на «жительство» в Екатеринослав. Бросили щуку в реку! Живет Исаак в городе заводов, едва ли не самом беспокойном на юге России. С Марком Тимофеевичем послал ему сборник «Материалы к характе­ ристике нашего хозяйственного развития», где была статья, подписан­ ная — для конспирации — псевдонимом К. Тулин. Успел отправить, по­ ка цензура не наложила железную лапу... Как живет там Исаак? Хоть бы что-нибудь узнать о нем... И Владимир Ильич снова склонился над столом, в письме к матер» сделал приписку: «Что слышно о Колумбе? Я слышал, что он женился и что он болен. Не знаете ли чего-либо о нем?» Заклеил письмо, встал из-за стола и в задумчивости прошелся по комнате. «На какой девушке женился Исаак? На той «невесте», что навещала ею в «Крестах»? Едва ли. Кажется, между ними пробежал холодок. Тюремные свидания не пробудили близкого родства душ... Счастлив ли он теперь? Если в самом деле женился... Кто его жена? Пойдет ли с ним до конца по тяжелой дороге революционной борьбы? Не секрет, что ино­ гда спутницы жизни уводят мужей на тихие тропки обывательщины... Не знает ли Надя чего-нибудь о нем, о его здоровье?..» Думы о Крупской не покидали Владимира Ильича. Ни за письмен­ ным столом, ни во время лесных прогулок. Даже купаясь в протоке Ени­ сея, думал о ней: «Умеет ли Надя плавать?.. Хорошо бы заранее рассказать в письме: здесь неплохое купанье. А плавать, если не умеет, быстро научится. Сна­ чала на тихой Шушенке. Там и вода гораздо теплее...» Дождавшись нового воскресенья, сел за письмо к Анюте. Попросил: «Булочкиным, когда будешь писать, — пошли поклон от меня». Сестра- поймет, что он говорит о Наде. Кличка Надиной подруги поставлена во множественном числе для того, чтобы сбить с толку жандармов, когда будут читать эти строки. Но одного поклона мало. И Владимир Ильич закончил письмо сло­ вами: «Пусть пришлют мне свои карточки в обмен на мою. В каком по­ ложении их дело?» Сестра получит письмо через две недели. Пока съездит в Питер, по­ ка передаст Наде его карточку... Да пока придет ответ... Раньше августа, нечего и ждать. Это в лучшем случае... Ничего. За время охотничьих прогулок он успел хорошо отдохнуть и ко всему теперь относится спокойнее, чем раньше.