Сибирские огни, 1965, №5

вечером? Придется отбиваться дымом. Не зря кострище — возле самого лаза в балаган. Черт с ними, с комарами! Тут все-таки хорошо! Пахнег горчинкой сосновой хвои, свежестью березовой листвы, молодой травой. Где-то на ветках пересвистываются пташки, сквозь чащу доносится разноголосый утиный гомон... Зырянов на полянке возле балагана распряг коня, схватил удочку и, направляясь к озеру, кинул на ходу: — Разводи костер. Пока греется вода — надергаю карасишек. Владимир Ильич с ведром в руках пошел по тропинке. Сосны рас­ ступились, и перед ним открылось озеро, окаймленное зарослями сухого прошлогоднего камыша. С трех сторон к камышовой чаще спустились толпами с пригорков молодые сосенки, с четвертой придвинулись поля, перемеженные березовыми рощами. За ними вздымался Саянский хре­ бет с ледяными клыками тасхылов. В темноватую воду, похожую на зе­ леные чернила, врезались моховые кочки, будто обтянутые бархатом. Среди них, выбираясь на плесо, плыл Зырянов на лодчонке, величиной с корыто. Вспугнутые утки кружились в воздухе. Тут были и кряквы, и чирки, и соксуны, и какие-то черные, как бы задымленные. Турпаны, что ли? Напрасно Зырянов не. взял в лодку свою берданку. Может, свалил бы диковинного селезня. Интересно бы посмотреть крылья, клюв, шаль на голове и короткой шее. Тропка привела к узкому коридору между кочек. Она была вымо­ щена березовыми жердями. Под ногами жерди погружались в жидкую топь, по-местному — нйшу. Владимир Ильич, забыв про испачканные ботинки, дошел до озера, оттолкнул днищем котла гнилые водоросли в зачерпнул воды. А на плесе Зырянов уже потрясал в воздухе карасем: дескать, гляди, какого выхватил!.. Поскорее там костер разжигай. Припасенная в балагане сухая береста в один миг, потрескивая, об мотнулась огненными струйками, и в костре запылал хворост. Под при­ крытием дыма, отогнавшего комаров, Владимир Ильич принялся чи­ стить картошку... Вода в котле еще не успела согреться, а Зырянов уже вернулся с богатым уловом. Одного за другим доставал из ведра трепещущих зо­ лотистых карасей: — Вот какой! С большущую рукавицу!.. А вот еще поширыне!.. — Быстро вы их надергали! — Жор начался! С первого заброса хватают! А после петрова дня залягут в тину и ничем их не выманишь, не выковырнешь. Выпотрошенную рыбу опустили в кипяток. Пар унялся. А караси взбаламутили воду, подпрыгивая до самой дужки. — Ожили, язви их! Палкой поддерживай! — кричал Зырянов. — Повыпрыгивают окаянные!.. Он подал березовую ветку, похожую на рогатку, и сам такой же па­ лочкой стал погружать карасей в кипяток. Запахло вареной рыбой и картошкой. Владимир Ильич пожалел, что нет лаврового листа. Зырянов, вскинув косматые брови, недоуменно глядел на него. Что это за лист?! Отец Иван сказывал: есть святые Фрол да Лавр, для скота — первые пособники. Всякую хворь отгоняют! А лист Лавра для чего? Тоже от хворобы? Владимир Ильич невольно рассмеялся, и Зырянов захохотал, да так раскатисто, что у него встопорщились усы: —■От какой же лихоманки? От первой али от двенадцатой? — Для аромата лавровый лист. Для запаха. — У нас листовым-то сеном... Ха-ха! Ягушек кормят... Да малень­ ких жеребят...