Сибирские огни, 1965, №4

— Как же, уважит он тебе! — Самого себя и то два раза в месяц уважает, когда з арпл а ту получает. — Не сошелся у него нынче дебет с кредитом! К столу вышла тетя Дуся. Машинально теребя край кумачовой с к а ­ терти, она заговорила глуховатым голосом. — Про Уткина тут много говорить не приходится. Все его хорошо знают. А только раз он с нашей фабрики, то выходит, что на всех нас тень падает. Вот я и хочу сказать товарищу лектору, чтоб он от всех нас, значит, извинился перед учителями, которых Уткин, можно с к а ­ зать, обидел. Чтоб я вот так хулила учителей перед своей дочкой?! А завтра про соседей да знакомых одно плохое выверну передней? Так, глядишь, и совсем добрых людей не останется кругом.Что ж после э то ­ го может вырасти из ребенка, товарищи? Наверно, не одна тетя Дуся еще вступилась бы за нашего брата, учителя, если бы не ск а зал свое веское слово звонок, позвавший всех с перерыва. Антонина Тимофеевна пожала мне руку, поблагодарила за лекцию к пригласила еще приходить. Перерыв закончился, работницы стали расходиться. Я увязался за Антониной Тимофеевной и попросил ее показать фабрику. Из просторного швейного цеха мы попали в узкое и длинное поме­ щение, заставленное стеллажами . На них я увидел груды родного с н а ­ ряжения — ученические портфели. Тотчас ж е по ассоциации з а р а б о т а ­ ла подспудная мысль о девочках. Не устроить ли их сюда? Ведь это должно быть интересно — работать для своего ж е школьного народа. Однако, пробыв несколько минут в цехе, я вынужден был отка заться от этой заманчивой идеи. Густой воздух, настоянный на прочных з ап ах а х «ожи и клея, был не по юным девчоночьим легким. Потом мы вошли в совсем иной мир. Н а зыв ал ся он прозаично: шляпный цех, а выглядел, ка к лужайка , усеянная полевыми цветами. — Гордость нашей фабрики! — ласково проговорила Антонина Ти ­ мофеевна,— Высоко марку д ерж а т девчата. И заведующая у них из с а ­ мого Парижа . ■— Училась там? — Француженка настоящая. Мадам Люси. А по-нашему — Л ю д ­ мила Ивановна. Муж у нее репатриированный. Недавно приехали. Людмила Ивановна , стройная, темноволосая женщина, трудноуга- дываемого возраста, орудовала большими ножницами за раскроечным столом. Приветливо кивнув, она продолжала свое дело, мельком по гля ­ дывая на нас. Меня вдруг обуяло желание заговорить по-французски. Столько лет я учил язык, а на живом французе ни разу нё испытал свои по зна ­ ния. Я шагнул в сторону Людмилы Ивановны и, как с вышки в воду прыгнул: — Бонжур, мадам... — Бонжур, мсье. Аншантэ дё ву зантандр парле франсэ. Пока я трудился над ответной фразой, принимая под в зглядами м а ­ стериц цвет малиновой шляпы, на помощь подоспела Антонина Тимо ­ феевна: — Д а вы, я гляжу , старые знакомые,— засмеяла сь она.— Ну б е ­ седуйте на здоровье, а я пойду. Я извинился перед Людмилой Ивановной за то, что отрываю ее от работы. Она заверила, что у нее есть время, а поболтать со мной — од ­ но удовольствие. Я похвалил вкус, который увидел в шляпах. Людмила