Сибирские огни, 1965, №4

Позади коробка закреплен б а гаж — чемодан д а книги, укутанные от грязи и пыли войлоком. Вместо сиденья — охапка хрусткого сена. Рядом — бердана, куп­ ленная в Красноярске... Владимир Ильич провел рукой по вороненому стволу, не в первый раз подумал: каким у нее окажется бой? Кучный ли? Надо сразу же пристрелять в цель, испробовать на охоте... На козлах — грузный мужик в самодельной войлочной шляпе, в по­ лушерстяном, домотканом шабуре, подпоясанном крученым сыромят­ ным ремнем. Бородища — во всю грудь, как раскаленная заслонка рус­ ской печи. Время от времени он кидает через плечо короткий пытливый взгляд: кто такой, этот «политик»? Видать, ученый. Аж полвоза книжек! Везти-то его пришлось не по своей воле, — весна не терпит: пора бы гречиху сеять. Ан нет, не успел на пашню уехать. Вчера, в сумерки, бес пригнал надзирателя Ненашкина. Ему, окаянному, до гречихи дела нет. «Утром, говорит, отвезешь одного в Шушенское». Строгости напустил. Куда от него денешься? Не покоришься — беды не оберешься. А завтра праздник Миколы-вешнего: в поле робить грех. Останется гречиха не посеянной до субботы... Ямщик тяжело мотал головой. Борода посверкивала то из-за одно ­ го плеча, то из-за другого. Он хмуро молчал. И Владимир Ильич, против обыкновения, тоже не заводил р а з г о в о ­ ра — по-прежнему думал о Наде Крупской. А вдруг Надю угонят куда-нибудь в Архангельскую губернию? На Мезёнь или Печору?.. Нет, нет, он будет добиваться приезда ее сюда. Но и после разреше ния — сколько еще пройдет времени до их встречи! Ведь подумать только, тридцатого апреля он выехал из Кр асно яр ­ ска, сегодня восьмое мая, — а дорога все еще не кончилась... 2 ...Шесть суток «Святой Николай» натужно шлепал плицами по воде, да т ак и не смог добраться до Минусинска. Из-за мелководья! Странно было слышать об этом в весеннюю пору, и Владимир Ильич отправился к капитану. Тот подтвердил: — Малая вода! Шиверы непроходимы. Вы имеете в виду перекаты? Но ведь Енисей только что вскрыл ­ ся. По-нашему, по-волжски, это — половодье. — Волга — равнинная река. А здесь паводок приходится на июнь, когда тают снега в Саянах. — Да?.. Обидно, что сейчас не июнь. И вдвойне обидно выс ажи ­ ваться на пустом берегу, возле каких-то чахлых кустов. Тут пристань Сорокино. Д ам гудок — прилетят из деревни ямщики... К вечеру ямщицкие кони домчали до города. Но разве Минусинск можно без улыбки назвать городом? Большая деревня! У заваленок лениво хрюкают свиньи. На изгородях ку к ар ек а ­ ют петухи. В лужах полощутся утки с. выводками желтых, как одуван ­ чики, пушистых утят, Нацеребой гогочут гуси. Ржу т кони. Коровы и ов­ цы, пригнанные с пастбища, разбредаются по дворам... Улицы без названий, дома без номеров... Ж и д к а я грязь подерну­ лась чугунной синевой. Колеса утонули по самые ступицы, и пара л ош а ­ дей едва тянула легкую повозку. На каждом шагу зияли глубокие про­ моины Кляня все на свете, ямщики поворачивали в переулки, отыски­ вали объезды. Седокам растолковывали: все — от наводнения!’ И опять