Сибирские огни, 1965, №4

Мы его тут прозвали «ковер-самолет». Как заявится, сейчас первым делом ковер — на стенку, чемодан — под кровать, пол-литру на стол, и— свадьба. А через время обратный ход: ковер — со стены, чемодан — под мышку, и айда до новой свадьбы. А дитячее сбрдце какое? Все замечает да переживаем... Этого черта лысого, техника-то, Митя видеть не может, так его невзлюбил. Не кон­ чится это добром. Ведь что было вчерашний день? Пришел он со школы, а тут как раз лысый заявился, пир у них. Мальчонка, понятное* дело, в дом не зашел. Вечером приходит — опять та же самая кино. Не выдержал он тут к сотворил шкоду: кинул камень через форточку, чуть в лысину тому тех­ нику не попал. Наделал переполоху и убег. Ночью вернулся, хотел ко мне прийти, переночевать, а я, как на грех, у дочки задержалась. Домой постучаться, духу не хватило, вот и проблукал всю ночь по двору, а устамши влез в собачью конуру да там и заснул. Утром я рано вернулась и первым делом пошла в сарай курам кор­ му дать. Гляжу, из конуры ручонка торчит. Свернулся, сердешный, ка­ лачиком и спит. Еле-еле вытащила. Дрожит, как в лихорадке, весь посинел. Рассказывает мне про все это дело, а у самого зуб на зуб не по­ падает. Хотела я его затащить к себе, чаем отпоить, а он за сумку и бе­ жать: в школу, говорит, опаздываю. Вот она какая жизнь у мальца, пря­ мо сказать — собачья. Женщина умолкла, задумавшись, потом посуровевшим голосом до ­ бавила, грозя пальцем: — Вы ей так прямо и скажите: кто ты? Мать или мачеха? Икто тебе, мол, дороже — сын или этот лысый, чтоб ему пусто было! Стукнула калитка. Коротко пролаяла собака. Женщина, заглянув в окно, вдруг перешла на шепот. /• — Вот она, в аккурат, сама заявилась. Легкая на помине. Д ож д а ­ лись. Погодите маленько. Дайте ей в дом зайти, а тогда и вы придете, вроде как с улицы прямо. Про меня ничего не сказывайте. Я ее не боюсь, своим хлебом живу, а все ж так лучше будет. Она и то на меня грешит, будто я Митю к себе переманываю и вроде бы ее топлю. То ей невдомек, что сама себя по дурости топит... Я послушно выждал положенное и, поблагодарив, направился к стеклянной веранде небольшого каменного дома. Отворив дверц на мой стук, хозяйка смотрела на меня выжидающе: — Я к вам, Елена Марковна. — Пожалуйста. Мы молча прошли переднюю . и очутились в крохотной, светлой комнатке. — Раздевайтесь и поскучайте минутку. , Оставшись один, я огляделся. У окна горбилось с детства ненавист­ ное зубоврачебное кресло, рядом стоял столик с инструментами, сле­ ва — тахта, два стула. Я разделся и взял в руки старый «Огонек». Но было не до чтения. Елена Марковна вернулась в белом халате, сшитом по ее крупНой. стройной фигуре. — Прошу в кресло, — пригласила она, завязывая тесемку на ру­ каве халата. — Вы напрасно беспокоитесь, Елена Марковна. Зубы у меня пока что целые. Я классный руководитель вашего сына. — Митин учитель? — растерянно проговорила она и, рассмеявшись, добавила: — Здорово вы меня разыграли. Что ж, очень приятно позна­ комиться.