Сибирские огни, 1965, №4

'— Не говорите, мама, так... — Пароход подарю! Назову твоим имечком. Пл а в ай на счастье. По Каме, по Волге... — Перестаньте, прошу... Все решено... Поплакав, мать безнадежно вздохнула: — Ладно... Д е л ай как знаешь. Бог с тобой...— Вынула из чемодана ковер, вышитый гарусом. — Бери вот... На память... С ам а вышивала... Хоть ты и нигилистка, заблудшая дура, а все-таки дочь. Не поминай лихом... В тот же день мать уехала. А Ольга достала листок почтовой бу­ маги и написала Пантелеймону: «Сегодня получила от сестры Кржижановского письмо. Порадовала она меня. Пишет, что ты, мой сокол, выглядишь хорошо, что ты здоров, бодр и просил ее узнать о месте для меня. Я посылаю Тоне телеграмму: согласна взять место фельдшерицы, но только сперва, хоть недельки две, побуду у тебя. Обвенчаемся, и я уеду на место. И начнем хлопо­ тать о твоем переводе...» Утром, как всегда, Ольга поднялась в шесть часов и снова побежала на вокзал, к пассажирскому поезду; Но и на этот р а а не нашла Доминики Труховской. 4 На столе стояла карточка девушки. У нее милый овал лица, пыш­ ные волосы, густые брови над открытыми круглыми глазами , как бы не­ множко припухшая верхняя губа. Взгляд строгий. КаЖется, сейчас.она, не скрывая р а здр аж ения , кивнет головой на подсвечник с бронзовой фи- Iурой гладиатора, вскинувшего меч, и ревниво спросит: — А это у тебя откуда?.. Ты обещал... Д а , он, Анатолий Ванеев, обещал своей Нике, своей Домочке, прекратить переписку с нижегородской «кузиной». И, в известной мере, сдержал слово: написал «кузине», что жд е т к себе невесту, что скоро женится на Доминике Труховской. Но ведь ему нужна связь с револю­ ционерами Нижнего Новгорода, где провел детство и юность. Эта переписка необходима для дела: самый близкий друг,— Ванеев припод­ нял со стола письмо Ульянова, как бы торопясь убедить ревнивую Д оми ­ нику, смотревшую на него с карточки, — товарищ по общему дёлу про ­ сит раздобыть для него книги. А подсвечник?.. Ну, что ж... Не мог же он отказаться от подарка «кузины», присланного на память о прежней дружбе. Ведь не один год они вместе с Ниной Алексеевной Рукавишниковой бывали на, сходках нижнегородских марксистов. Его письма из петербургской «предварилки» к Нине, якобы кузине, были полны конспиративных намеков. Он писал, в частности, о букетах роз, подразумевая грозные летние стачки петербургских рабочих, и спра ­ шивал — цветут ли розы в Нижнем? Ему хотелось бы почувствовать их аромат в своей камере. А Нина поняла по-своему: розы — душевная привязанность. Но она была и остается для него только товарищем по революционной борьбе. Анатолий взял карточку со стола. — Вот и все...— сказал , глядя в круглые г л а з а на глянцевой бума ­ ге. — Все, мое серденько!.. ...Из Красноярска полиция отправила Ванеева вместе с Цедербау1- мом на казенном пароходе. Они часами стояли на палубе, смотрели на свинцовые переливы быстрой реки.