Сибирские огни, 1965, №4

на боку. Ремешок придает военный оттенок моей штатской одежде, и это напо№ няет меня гордостью. Вот двор и подъезд, лифт не работает, но что такое шестой этаж, когда можно бежать, прыгая через две ступеньки? Я ждала, что мне откроет Марк Колосов илй1тетя Маша, полусумасшедшая добрая старуха. Она служила нянькой у Багрицких и вырастила сына Багриц­ кого, приятеля моего, милого и талантливого Севу, погибшего в первые месяцы войны. Но дверь вообще никто не открывал. Я повернулась и громко постучала ногой. Где-то в глубине квартиры что-то стукнуло, скрипнуло, раздались тяже­ лые шага (мне показалось, что за дверью кто-то слегка припадал на одну ногу), звякнула цепочка, и дверь открылась. Передо мной стоял незнакомый человен. Меня поразил его костюм: грубые солдатские сапоги, галифе и нижняя ру­ башка-гейша, туго перепоясанная широким солдатским ремнем. — Вы к Марку? — спросил он, и тут я взглянула ему в лицо. Потом я видела его лицо в течение почти восемнадцати лет, каждый день, каждый час, каждую минуту, засыпая вечером и просыпаясь утром. Но как мне описать его? С первой минуты он показался мне самым красивым человеком на свете, р это убеждение не покидало меня никогда. Сколько раз я говорила ему] «Ты самый красивый на свете!» Почему-то это очень смешило его, но, может быть, было приятно?.. Он попросил меня пройти в кабинет к Марку и подождать немного. Потом нас познакомили. — Либединский. — Так это вы написали «Неделю»? А мы вас в школе прорабатывали. — Кто меня только не прорабатывал,— с грустной усмешкой сказал Юрий Николаевич, явно вкладывая в это слово иной смысл. Но для меня этот второй смысл был тогда непонятен. «Мы вас в школе прорабатывали»... За этими словами вставал в памяти светлый и высокий класс, наивные плакаты на белых стенах: слева — ленты, кру­ жева, ботинки, все это перечеркнуто черным крестом, а внизу категорическое слово «Долой!». Справа — тракторы, фабричные трубы и нефтяные вышки и так же категорически: «Даешь!» Это означало, что страна вступила на путь индустриализации. 1933 год. 5 класс. Мы пишем сочинение. Тема: «Музыкальный строй фра­ зы Либединского». В маленьком уездном городе, весной 1921 года разом обострились все за­ труднения: чтобы засеять поля, надо привезти зерно, чтобы привезти зерно, нуж­ но добыть топливо для железной дороги, а добыть топливо и привезти зерно можно только с помощью красноармейцев, которых нужно вывести из города. Но если вывести из города воинские части, это облегчит руководителям контр­ революционного мятежа захват города. И все же партийная организация для ре­ шения главной задачи выбирает этот трудный, но единственно возможный путь,» ценой жизни лучших коммунистов эту задачу решает. Все события происходят за одну неделю. Коммунисты идут на собрание, их всех освещает одно утреннее солнце. Им почти всем суждено погибнуть, но солнце, освещающее их благородный под­ виг, согревающее их сердца, не погаснет. Оно бродит за свинцовыми облаками, нависшими над городом, и мы верим, оно разорвет облака и брызнет на землю ве­ село и звонко. Юрий Николаевич написал «Неделю» в 1921 году, двадцатидвухлетним юношей. Во многом повесть была несовершенна, он сам впоследствии говорил и писал об этом. Но это была первая книга о коммунистах. Ее полюбил читатель и русский и зарубежный. «Правда» назвала ее первой ласточкой советской ли­ тературы. Анри Барбюс посвятил «Неделе» большую статью — «Революция, уви­ денная революцией». Лариса Михайловна Рейснер, приехав в 1924 году из Германии, рассказы