Сибирские огни, 1965, №4

либо с пленкой, запрятанной в бочоночки — капсулы из цветного плексигласа. Предо мной же — подлинные дела «царские, самарские», рождающие неизъ­ яснимое, почти физическое ощущение близости Ленина. Но в делах вовсе нет ленинских текстов. Ни речей, ни автографов. Мой Ленин молчит, хотя мощь его мысли ощутима в каждом из этих документов. А где слова, написанные или ска­ занные им? Слова только дьяковы, писцовы. Уголовный случай, уголовная проблема, загадка — вот моя стихия. Я убеж денный «уголовщик». Гражданских дел не люблю. Но вот первое гражданское дело из тех трех, что вел Ленин в Самаре, и я — в настоящем плену: очень ин­ тересно... На листе 20-м вот такое: «Милостивый Государь Владимир Ильич! На основании доверенности, дан­ ной мне с правом передоверия Новгород-Северским 1 гильдии купцом Лейбиц Ицковым Брискером, явленной в Уфимской палате Уголовного и Гражданского суда 2 ноября 1892 года, записанной по книге явочных актов под № 162, пору чаю Вам»... Это — доверенность присяжного поверенного Хардина своему помощнику. «Все, что Вы по сей доверенности законно учините, я Вам верю, спорить и прекословить не буду». Хардин ценил своего помощника, угадывая в нем крупное, самобытное да­ рование цивилиста. По-видимому, это и побудило его поручить молодому правоведу амплуа ответчика по цивильному делу, запутанному, кстати, как головоломный лаби­ ринт, — и тем отойти от установившегося «обыкновения»: Ленин выступал в преимуществе по «уголовщине», защищая простых обездоленных тружеников, обвинявшихся в нетяжких преступлениях. Для молодого Ульянова — поверенного Брискера, как и для его коллеги Клеменца — поверенного Шимковича, второго ответчика по делу, «хождение» по чужой тяжбе закончилось «проигрышем». Несправедливый, пиратский иск купца Константинова, построенный не на действительных потерях и утратах, а на арифметике вероятия и комбинаций, был удовлетворен в полной его «цене». По апелляционной жалобе ответчиков дело поднялось инстанцией выше, и «проигрыш» стал «выигрышем». Саратовская судебная палата по гражданскому департаменту определила: «В иске Константинову отказать, взыскав с него в пользу ответчиков Шим­ ковича и Брискера судебные издержки и вознаграждение за ведение дела — в обеих инстанциях в размере 732 р. 70 к. и решение Самарского окружного суда 12 — 13 января 1893 года отменить». Что же было особенно интересным в этом деле? Итог судебного разбира­ тельства? Нет, не итог, а полемическое оружие Ленина, его аргументация. . Из тысячи, а быть может и двух тысяч судебных «поединков», что прошли предо мной за десятилетия работы в суде — и за судейским столом, и справа от него, и слева,— я вынес чувство особенного уважения к счастливому дару оратора убедительно и сильно аргументировать, надежно ставить мостовые ряжи обвинения или защиты, когда убеждает и побеж^ет не число, не счет доводов, а их сила, сам заряд мысли. - Лишь два довода привел Ленин в возражениях по иску самарского купца. Брискер и Шимкович поставляли Константинову шпалы. Основание потре­ бовать с них 12 500 рублей Константинов связывал с другой крупной денежной суммой, которая, по его утверждению, была выдана ответчикам. А вот возражения, выставленные в суде Лениным и его коллегой. Первое: «чтобы доказать иск, надо доказать получение 62 ООО рублей. Из решения палаты видно, что она не только йе признала доказанным получение этих денег, но и отстранила от своего рассмотрения этот вопрос».