Сибирские огни, 1965, №4

ней. Ну, конечно! Пока я отвлекся с девчонками, мама сделала свое дело. — Как это называется, ма? Она улыбнулась, вполне довольная собой. , — А я вот сейчас отнесу назад этот костюм и возьму то, что н а ­ до, — сказал я, сворачивая бумагу. — Ну и глупо! — Зато справедливо. — Справедливо, когда матери хорошо. Подумай своей кудлатой го­ ловой, что мне приятнее: самой вырядиться или увидеть на тебе новый костюм? Спорить с мамой — значит получить еще порцию народной мудро­ сти, против которой отдельная'личность — ноль. Через пять минут я крутился перед зеркалом зеленый, как сама весна. — Ну, вот, как раз впору, а то дожил, что д аж е вдовы шарахаются ■от тебя. — Мама! — Чем кричать-то, лучше поцеловал бы мать. Я охотно потерся щекой о мамину щеку, как делал это в детстве. На борту «Справедливости» Меня вызвали к директору прямо с урока. Присланная за мной Ксе­ ния Илларионовна д ержа ла сь так, словно конвоировала на смертную казнь. Дор а Матвеевна в глубокой сосредоточенности р асхажив ала по к а ­ бинету. Она д ерж а ла руки з а спиной, отчего большая фигура ее непри­ вычно горбилась. Как а я тяжесть согнула эту властную и всегда подтя­ нутую женщину? — Что-нибудь случилось, Д о р а Матвеевна? — Случилось то, что вы меня в гроб загоните со своим классом! Сначала опозорите на весь город, а потом уж добьете! Д о р а Матвеевна прошла за стол и тяжело опустилась в кресло. — Ваши паршивцы заперлись в классе и никого не пускают. Д аж е мне не открыли двери! Мне, директору школы! Вы представляете, что это такое? И как это называется?! Тревога, принесенная мною в кабинет, обратилась в тяжелую тос­ ку, которую я почувствовал физически. Меньше всего ожидал я такого уд ар а от моих мальчишек и девчонок, в чей коллективный ум, порядоч­ ность и неспособность к предательству я уже верил безгранично. Н е уж е ­ ли этому нет конца? Неужели весь год я строил карточный домик на песке?.. — Что ж е вы уселись? — донесся до меня голос директора. — И д и ­ т е в класс и немедленно прекратите это хулиганство. Приведите их ко мне. — Я не знаю, как себя вести с ними, — сказал я, поднимаясь, — расскажите хоть, в чем дело. Это же не простое баловство. — Нет, это распущенность! Это выходит наружу ваша «демокра­ тия»: что постановили, то и сделали. Вот они и постановили превратить клас с в пиратский корабль. — И девочки в классе? — Девочек они выгнали. Те вели себя еще хуже всяких пиратов. Видите ли, они тоже не пойдут на урок, потому что прошлый раз Полина Поликарповна д ала им двойное задание на пришкольном участке и за это з р о д е бы обещала освободить от сегодняшнего урока.