Сибирские огни, 1965, №3

— Почему же нэпман Проскуряков сделал такое одолжение ваше ­ му отцу? За какие красивые глаза?.. — У него с папой были какие-то расчеты... он был должен нам. — Но в письме Володя пишет, что вексель сейчас находится у Кош­ кина— москательщика, а практически — лежит в моем столе. Ничего не понимаю!.. И почему Кружилин не опротестовал вексель дантиста Гриневича? — Гриневич, я же вам говорила, — старинный друг нашей семьи... — Значит, вы с папой решили отыграться на зяте, или, вернее, на кандидате в зятья?.. Где ж е у вас совесть, Кружилина?.. — Но папа же, после, выкупил вексель у Жихарева... — Какой еще Жихарев? — Жихарев купил вексель Андреева у Кошкина... — Да почему же, все-таки, вексель Андреева стал ходить из рук в руки? Что Андреев — Ротшильд, что ли? — Не знаю... Так и есть: добрался до кульминации допроса и не сумел все же найти столь необходимый следователю «контакт со свидетелем...». Груб я, груб... Вот и расплата: замкнулась Софья Кружилина, выплакалась и ушла в себя... Теперь — слова не выжмешь... Спросила только: — Вы отца освободите или в тюрьму отправите? И тон совсем отчужденный, какой-то странно безразличный... — Ну, зачем же!.. Если будет откровенным — освободим. Нам ведь немного надо узнать: почему Андреев застрелился? А коммерческие де­ ла Евгения Александровича — это компетенция финорганов... Знаете , что, Кружилина? Напишите отцу записку: пусть будет откровеннее, правдивее. Она сказала со злостью: — Ничего я ему писать не буду!.. Умел и себя и семью запутать, пускай выпутывается, как знает! А вам я больше ничего сказать не мо­ гу. Просто — ничего. Сама не знаю, не ведаю, хоть убейте!.. Мне можно идти или и меня посадите? Ни гордости, ни вызова в голосе нет. Только горечь. Попросил ее зайти завтра... — К двенадцати, Софья Евгеньевна... Я вас кое о чем еще поспра­ шиваю. — Хорошо... Ночью вызвал из камеры Евгения Александровича. — Как самочувствие? Шпана не обижает? Хотел было: «Почему не повесились?» Но вовремя удержался. Он подал бумажку: — Заявление прокурору. Благоволите вручить срочно. — По истечению суток, Кружилин. Сейчас — преждевременно. З а ­ кон. А может, и так договоримся, без прокурора? — Гм!.. Софью допросили? — Да. — Освободили? — Да. — О векселе Андреева говорили? — Безусловно! А вы на эту же тему — не расположены? — Почему же?.. Извольте, готов. Что именно вас интересует?