Сибирские огни, 1965, №3

Он становился наглее, я — злее: для меня уже было совсем ясно,, что охотовед Кружилин, милый и добрый Евгений Александрович прохвост!.. Я сказал ласково-ласково: — Мы решили отправить этот... эту тулку на экспертизу, в Туль­ ский оружейный завод. Кружилин рассмеялся: — А что вам даст такая экспертиза? Ну, предположим, что я ошио- ся при покупке ружья, еще во времена колчаковщины. Спешка, знаете ли: снабжение партизан — дело, пахнувшее тоже виселицей... Учтите: снабжение партизан. Что меняет экспертиза? — Вот что, дорогой Евгений Александрович... Помните кремневый пистолет, принадлежавший «порутчику Лермонтову» без твердого зна ­ ка?,. «Кинжал Шамиля», припоминаете? И, еще: нож, «изготовленный Артари Коломбо»? И вот эта старинная пороховница с автоматической меркой — я изъял ее из комиссионного магазина. Сдана — Кружили- ным. На медяшке вырезано: «1823 год. Некрасов»... Этакая многозначи­ тельная игривость мысли у покупателя: «Неужели сам поэт? А может его отец? Беру. Заверните»... У меня порядочно накопилось... И все по новой орфографии. Без твердого знака. Он рассмеялся. Своей прежней, добродушно-милой улыбкой... Мне сразу так и вспомнилось: «Спасибо, спасибо, роднуля, за приглаше­ ние: но — не могу, решительно — не могу... Хлеб насущный добы- • вать надо». Но глаза — бирюзовые глазки Софьи Кружилиной — еще больше позеленели: совсем стали кошачьими. — Ну-те-с? Что еще скажете, милейший инспектор? Я открыл Уголовный кодекс на статье о мошенничестве. — Прочтите, Евгений Александрович, статью сто шестьдесят девя­ тую... Система, антиквар, система... — Попробуйте только!.. Продажа антикварных предметов законом не карается... даже, допустим, поддельных. Попробуйте: теперь не два ­ дцатый год — слава богу, есть в мире несколько золотников справедли­ вости... И еще — прокуратура есть! Попробуйте!.. В интонациях голоса его всякое подобие радушия мгновенно исчез­ ло: злобно вкрадчивой стала речь... «Партизан» Кружилин выпустил когти. Я ответил: — Хоть и прокуратура, попробую все ж... И позвонил коменданту: — Пришли милиционера... Пришел милиционер. Скомандовал: — Встань! Руки назад... Кружилин вскочил: — Не имеете права без санкции!.. — На сутки, имею право. — Я не выношу насилия!.. Повешусь на подтяжках в камере!.. — Шпана не позволит, Евгений Александрович... Они очень не лю­ бят таких демонстраций и могут — отколотить. — Меня — со шпаной вместе?! — А куда же? В музей? Милиционер опять повторил: — Встань, сказано! Замолчь! Прямо иди! — И вытянул из кобуры наган. Я крикнул вслед: — Скажи коменданту: подтяжки не отбирать! Евгений Александрович на пороге обернулся. Он улыбался: — Оказывается, вы — юморист, инспектор!.. Завидное качество!