Сибирские огни, 1965, № 002

:жи е на мускулы. Дашенька р а зорв ал а их на зеленые ремешки. В ране белела мякоть, как вата. — З р я сорвала, они ж е еще зеленые! — ск а зал отец. Когда вышли из подсолнухов, на них стеной дыма набежал теплый цождь... Потянулся косматый, дремучий лес. Смеркалось, когда наткнулись на новый сруб среди величавых кед ­ ров. На нем уже была крыша. Темнели проемы для окон и двери. — Наверное, для лесника строят, — сказал Вьюков. За глянули внутрь сруба, увидели землю и укрепленные балки для пола. Вдоль стен тянулись высокие мостки, на них стоял таз с мохом. Им ■конопатили щели между бревен. Н а земле валялись золотистые щепки, -свежо пахнущие смолой. Эти занозистые щепки ока зались тяжелыми, липкими, в них, наверное, было больше смолы, чем древесины, она исчер­ тила их янтарными полосками. — Вот здесь и заночуем, — весело сказал Вьюков... Щепки черно дымили и пылали, как факелы, обливаясь растоплен­ ной смолой. Костер освещал нижние ветви кедра. На них виднелись большие шишки. Вьюков швырнул сучок, и одна хлопнулась в траву. Коричнево-сизоватая шишка, грузная, точно гирька, вся была об ­ мазана смолой. После нее ладошка Дашеньки потемнела, пальцы склеились, от них запахло таежным . — Еще зеленая. — Д ашенька вздохнула. Зарево плясало на б лиж ­ них стволах, на срубе с черными провалами окон и двери. — Достроят, вставят рамы, стекла, повалит из трубы дымок, и з а ­ живут люди, — сказал Вьюков. И задумался. О чем? О себе? О Д а ­ шеньке? Об открывшейся ему жизни? Жизнь! Д а он ее и не касался. Он годы не выле зал из-за кулис! Лес окостенел. Ни звука. Теплынь как на печке. Дашенька сидела в сказке. Сруб для нее уже был избушкой на курьих ножках, лес — жилищем лешего. — Пойдем, пойдем, •— прошептала Дашенька, потянула отца за руку. И столько таинственности было в ее голосе, что Вьюков тоже ушел за ней в сказку, замирал от шороха, от хруста сучка. Они скользили все дальше и дальше между кедрами. — Я еще мальчишкой был, — шептал он. — И однажды меня с дружком з а с т а л а в лесу т ак а я ж е ночь. Нам будто г л а за завязали. Н а ­ лево пойдем — стена кустов, направо — каша из ветвей, прямо двинем­ ся — стволы, как частокол. Пада ли несколько раз, исцарапались, коле­ ни ободрали. Пришлось нам сесть и ждать рассвета. А осень была, дул ледяной ветер. Спичек у нас не было. Думали, окоченеем. А потом чуть посветлело, видим: Петушки рядом. Д аш еньк а тихонько засмеялась . А Вьюков уж е совсем вошел в сказку, и т а к ему стало славно, что он удивился: «Я чувствую себя сч а ­ стливым! С чего бы это?» Еловая лапа, как щетка, прошлась по его ли ­ цу. Ударился плечом о ствол, запнулся о пенек. Д аш еньк а шлепнулась на какой-то сушняк. Он звонко затрещал. Потом зале зли в такую чащу, что запутались в невидимых ветвях. Д а ­ шенька повалилась и повисла на них, как в гамаке. Зашуршал какой-то .зверек. — Папа! Ты где? — в радостном ужасе прошептала Дашенька. — Здесь, — как леший, прохрипел Вьюков. — Ой, д а ну тебя, страшно!