Сибирские огни, 1965, № 002

водяным жить. А на этом гладком берегу — валяйся, прыгай, песок его чистый-чистый! И белый. Тянется его полоска между водой и т а л ьни к а ­ ми. В тальниках тоже песок. Наверное, весной их заливает вода. А сей­ час тальники чернеют в розовом тумане. Сейчас не вода, а туман их залил. Плещется вода на песок, вдоль ее кромки бегут друг за другом три скворца. Они оставляют дорожку-веревочку из следов-крестиков. Вот- вот, за ними еще побежали скворцы и еще. Что-то клюют на ходу. А! Вода, конечно, вместе с пеной и веточками выбрасывает жуков, разных букашек и всякие зернышки, семена. Дашенька ск а з ал а папе о скворцах, и они ему очень понравились, он удивился: как это она подсмотрела их, а он прозевал. Пока Вьюков разводил костер, Д аш ень к а разделась. Дно было пес­ чаное, плотное, а вода теплая-теплая. Легкий туман развеялся папирос­ ным дымком. Взошедшее солнце зал япало воду жирными бликами. Н а ­ д о бы в такое утро носиться что есть духу, вопить от восторга, но Д а ­ шенька только улыбалась , стоя по пояс в воде, шлепала по ней алыми ладошками , смотрела на другой песчано-тальниковый берег и без слов напевала сочиненную ею песенку. Стояла т а к а я тоненькая, гибкая, слов­ но прутик! Вьюков наблюдал з а ней, и емУ" было хорошо от мысли, что это он подарил ей целый мир. И вдруг пойял: да нет, не он, а она ему открыла этот мир, забытый им давным-давно. Она разбудила в нем многие чув­ ства. Дашенька зачерпнула в Оби ковшиком из ладошек, бросила горсть капель в лицо: умылась. Потом присела,, из воды торчала только пуши­ стая, темная голова. Вьюков не вытерпел, сдернул с себя одежду и ринулся в Обь, взметнув клубы брызг. Он услыхал ликующий крик Дашеньки. Сквор ­ цы, бегавшие вдоль пенной кромки, испугались, взлетели... Пили чай, когда раздвинулись тальники и появился сухонький с т а ­ рик в синей спортивной куртке и в лыжных брюках. На голове у него была старенькая, с обвисшими полями, шляпа, на спине — рюкзак, а в руке длинный таловый прут с ободранной кожицей. На конце сколь зко­ го белого прута болт алась кисть из листьев. Старик постоял, хлопая по ноге прутом и глядя на Дашеньку с Вьюковым. Подошел к ним, легкий на ногу, ловкий, пружинистый. — Мир вашему костру. Не гаснуть ему вовеки, — веселым баском ск а з а л путник. — Спасибо. С нами чай пить, — Вьюков поднялся, пожал незнаком­ цу маленькую, но твердую, как из дерева, руку. Путник снял рюкзак, шляпу, опустился возле костра в клубы дыма. У него были седые волосы и густейшие черные брови. — Путешествуешь? — спросил он у Дашеньки, бережно проведя л а ­ донью по ее голове. Л ад он ь была такой шершавой, что шелковые волос­ ки цеплялись за нее. Одно это движение сразу же расположило Вьюкова к подошед­ шему. — Мы к бабушке в Петушки, — доверчиво сообщила Дашенька . — Я тоже... в Петушки. Только мои Петушки далеко. Я вот к ним все иду, иду. Уже пять лет иду и никак не могу дойти. — Ой-ё-ёй! Пять лет! — удивилась Дашенька и посмотрела на отца. — Тебя как звать? — Дашенькой. — Славное имя. Очень славное. А я — деД-скороход. Так зовут