Сибирские огни, 1965, № 002

я прибыл в отведенный для меня дом местного жителя. Старик хозяин встретил меня во дворе и, узнав по одежде, что я летчик, сказал: — Здравствуйте, товарищ летник. Тридцять рокив тому назад у нас були на постои русски летники. Нимця воевали они и тогда. Нестеров летав над нашою Равою-Русскою, а над Жовквою таранив ворога. Я не все разбирал в его речи. Частое упоминание «летник Нестеров» ясно дало понять, что крестьянин хранил в памяти в ажные события из истории нашей отечественной авиации. Мы продолжили беседу в моей комнате, у географической карты. Я показал старику город, рассказал, что недавно был там, на родине Нестерова, что видел жену и дочь прославленного летчика. Старик подробно и красочно нарисовал передо мной картину воздушного боя тех далеких лет, момент отважного «наскока» русского «яроплана» на «германа». У меня осталось от этой беседы светлое впечатление: как украинцы бережно хранят в памяти подвиг русского летчика! Мы теперь шли по путям, проложенным в годы гражданской войны. Тогда молодая Красная Армия освободила эти села от немецких окку­ пантов и польских панов. Теперь мы, второе поколение, снова отстаива­ ем независимость этой земли. И опять от немецких захватчиков, и снова ценой человеческих жизней. Не успели мы обжиться в Раве-Русской — пришлось перелететь на аэродром у Любачува. Пригодная для взлета полоса здесь узкая, маши­ ны садятся между двумя рядами стоянок. Первое приземление явилось одновременно и тренировкой: надо сразу же идти на боевое задание. Других аэродромов нам не обещают — на польской территории не все площадки известны, мало изучены и подготовлены. Самолеты всех полков группа з а группой отправляются на прикры­ тие танков — их наступление продолжается. По пути из штаба на аэродром машиной наскакиваю на большое скопление повозок, запряженных лошадьми. Колонна совсем похожая на те, что приходилось видеть у Днепра в сорок первом году. «Очевидно, крестьяне уходят из прифронтовой полосы», — подумал я. Женщины, дети, старики сидят сверху домашнего скарба, наваленного на повозки, к которым привязаны коровы, овцы. «А может быть, удирают от нашей армии в тыл?» Остановил машину. Крестьяне тотчас сошли со всех цовозок. По их мало понятным выражениям все-таки выясняется совсем неожиданная ситуация. Они — поляки. Их выгнали из родного села бандеровцы. Сей­ час они возвратились домой, но не решаются приблизиться к своим дво ­ рам. Табор на колесах им кажется более надежным убежищем, чем род­ ные хаты. Слушая их, я невольно связываю в одно целое все, что уже известно о бесчинствах злобных банд, нарушающих покой, труд, жизнь людей на освобожденной от немцев территории. Поэтому дальше в пути с подозрением поглядываю на встречных прохожих, всматриваюсь в ро­ щи и думаю: это фашизм через разных подонков, изменников, бандеров- цев вносит р а з л а д между простыми людьми украинских и польских сел. В первую ж е ночь наш аэродром обстреляли бандеровцы. Не рани­ ли никого, ничего не повредили, но несколько выстрелов из леса застави ­ ли всех наших людей не спать всю ночь. Пришлось подкапывать землю под шасси самолетов, чтобы поставить их по горизонту и в случае необ­ ходимости вести огонь из пулеметов по возможным враждебным вылаз­ кам из леса. В кабинах дежурили техники, механики и время от времени вели по лесу огонь. Слушая среди ночи периодическую стрельбу, я вспоминал о повоз­ ках, женщинах, ребятишках. Да , большая война всегда сопровождается предательскими действиями и мелких озлобленных сил. Бандеровцы —