Сибирские огни, 1965, № 002

в лицо конвоирам. В это же мгновение летчики кинулись в двери купе, друг за другом выпрыгнули из вагона в темноту ночи, кувыркаясь, ск а ­ тились под откос. Вслед им раздались крики, сверкнули вспышки выст­ релов, просвистели пули. Но поезд уже удалялся. Летчики были сво­ бодны. В деревне они обменяли все, что было на них и при них, на простую одежду и побрели на восток. Заросшие бородами, в лохмотьях, наконец, попали они в один из местных партизанских отрядов и стали его бойцами. Через некоторое время их перевезли на самолете через линию фрон­ та, и они возвратились в свою часть. Здесь их, заподозренных в чересчур «легком» бегстве из плена, ожидала длительная, мучительная проверка. И эта проверка, возможно, затянулась бы очень надолго, если бы наша армия не освободила Донбасс, в частности и то село, ту хату, где немец­ кие разведчики допрашивали Лавриненкова. Старики, хозяева этой х а ­ ты, слышали все, что происходило за стеной. Они с восхищением вспоми­ нали молодого, бровастого летчика, который «мовчав, як камень». Эти свидетельства были подкреплены данными партизанского отряда, кото­ рый вышел навстречу нашим частям. Имя Лавриненкова, его мужество на допросах и отвага в поединке с немецкими офицерами стали извест­ ными всему фронту. Я слушал тогда этот рассказ, смотрел на молчаливого, спокойного капитана и д ум ал о других летчиках, наших однополчанах, чья судьба затерялась где-то там, за линией фронта. Как они ведут себя? Что д ел а ­ ют для того, чтобы приблизить победу над врагом? Чтобы возвратиться н родную семью? Трудно ответить! Но, думалось, наверняка мы на пути- нашего наступления разыщем еще не одну такую хату, поляну, дорогу,, немецкий концлагерь, которые поведают нам о верности людей с голу­ быми петлицами и погонами своему высокому долгу, нашей Родине, партии. И если мне выпадет то, что Лавриненкову, я хотел бы так, как ен, владеть собой, быть таким рассудительно-решительным и смелым. Перед самым Новым годом в наш полк пришел приказ: перебазиро­ ваться в село Черниговка на отдых и пополнение личного состава, ма ­ териальной части. Черниговка! Я помнил ее длинную улицу, извивавшуюся по балке, ее овраги, в которых .скапливались отступавшие, ее лесные полосы в сте­ пи, которые помогли нам выбиться под огнем противника из окружения. Черниговка или Чернигов... К а к а я разница! Я сразу вспомнил о М а ­ рии. Мы там и должны встретиться. Там, в Черниговке. Чтобы добром помнить ее навек. 3 Начались сборы, все готовились к перебазированию. Когда была да на команда на перелет и одна эскадрилья уже поднялась в воздух, мне позвонили из штаба дивизии: срочно явиться к командующему армией. Подобные вызовы, немедленные, срочные, переданные без единого’ намека на то, что за этим таится, всегда заставляли волноваться, пере­ бирать в памяти все события полковой и своей личной жизни. «Наверно, нагоняй за переправу», — решил я, как всегда выбрав худшее. Некоторое время тому назад немецкие бомбардировщики р а з ­ рушили бомбовым ударом одну из переправ. Произошло это в вечернюю пору. Наш локатор «засек» приближение группы вражеских самолетов, я дал команду на вылет звена из Аскании-Нова, а т а кж е четверки из Дружелюбовки, но мое распоряжение отменил прибывший в этот день в