Сибирские огни, 1965, № 002

— Щадить не стану. — Так не по совести, однако. — Только так и по совести. Тогдашний парторг колхоза Петр Федорович Бочкарев, старожил Костенко- во (на него парень смотрел с надеждой), кивнул: должен справиться. Точка. Решение обжалованию не подлежало. ...Первая бригада — скотные дворы, конюшня и другие постройки рассыпа­ лись в болотистой низине на берегу Чумыша. Арифметика простая: коров сто двадцать, лошадей девяносто четыре, семьсот гектаров зерновых. Но за коровами ходят люди, вожжи держат люди, хлеб сеют и жнут тоже люди. Сперва Петро только хмуро смотрел на куролесицу в хозяйстве, посапывал от обиды и бессилия. Утром работники в раскомандировочную являлись кому когда вздумается — «по свободному расписанию». Обедать уезжали на лошадях, и некоторые без стеснения наваливали в кошевы сенца домой. У фермы со ска­ зочной быстротой таяли большие стога. При таких порядках к весне обязательно «лазаря петь». На дню по нескольку раз показывался председатель. Обойдет дворы молча, вроде посторонний, поковыряет носком сапога соломенную труху (есть у него та­ кая привычка) и скроется незаметно. Петро иной раз почти с ненавистью прово­ жал глазами его ссутуленную фигуру. «Полюбовался. Глухонемой!». А Дегтяренко просто ждал, выберет ли парень верный ход в сложных об­ стоятельствах. Парень мучился. Жизнь сиротливо поглядывала на него оконцами старых скотных дворов, черным зевом плохонькой кузни, мягкими от навозной жижи дорогами. Петру вдруг стало ясно: все, что окружает его, лишено заботы рабочих рук и в такой обстановке просто невозможно с веселым звоном топора, с песней рубить новый дом, нет нужды вставать до петухов, соскучившись по делу, нет охоты бороться. Он читал в одной книжке, как знаменитый инженер, прежде чем строить завод, велел разбить рядом яблоневый сад. В саду цвели клумбы. Инженера осуждали за такую роскошь, но тот стоял на своем. И признали после, что он был прав. Те­ перь и Петро его понял. ...Утром бригадир заставил плотников перестелить пол в раскомандировоч­ ной, которая больше походила на хлев. Принес из дома портреты, развесил их сам на побеленных стенах и пошел к председателю. — Деньги мне нужны. — От удивил! И мне нужны. — Я не шучу. — И я не шучу. Зачем тебе деньги? — Приемник в бригаду куплю. Шашки, шахматы, ну и скатерку красную на стол, что ли... , — И скатерку? — И скатерку. Бухгалтер, как положено, денег давать не хотел на баловство и клялся, что в кассе пусто. — Дай ему, не жмись. Последнее отдай, слышишь! Парень думать начал. А через несколько дней Петро, сидя спиной к приемнику, отдавал распоряже­ ния оробевшим от необычной чистоты колхозникам: — Первое. На обед ходить пешком, путь недальний, нечего коней гонять понапрасну. Второе. Сено колхозное не брать, вы его на трудодни получаете. Тре­ тье. Ночным конюхам на работе не спать — коней кормить и приглядывать. Ясно? Что-то неуловимо изменилось, что-то сломилось, и к старому возврата ждать нечего. Эго поняли все. — Не круто ли берешь? — В самый раз. Есть вопросы, товарищи? Вопросов больше не было'.