Сибирские огни, 1965, № 002

своем воображении, если люди его ле поддержат, не возьмут на веру его благие порывы. Тогда, шестого марта пятьдесят пятого года, в Костенково собрался цвет рай­ она, больше половины председателей — тридцатитысячники, и никто из них не убирал такого урожая, как этот — Дегтяренко. Почему? ...Я стал частым гостем в колхозе Димитрова. 2 Черемуха уже отцвела и осыпалась, но вязкий запах ее еще висел над реч •кой. Пахло смолой, прелым лесом плотов и теплой галькой. Прошлогодняя солома во дворах сорила золотыми нитками. В колхозной конторе пусто. Над председательским столом ходики вяло покле вывали тишину; за окном ярились в драке воробьи. Дегтяренко, не отрываясь от бумаг, стукнул по стеклу пропыленного окна ногтем. — Под стрехой гнездо свили. Пацанам наказал, вот этого дела, чтобы не зо­ рили. Немудрая птица, а все веселей... Ты что приехал? — Посмотреть... — Ну и смотри... На карнизе остался один воробей. Он захватил в клюв желтый окурок, брез­ гливо дернул головой и улетел прочь. За дорогой на прясле сельсовета застыл пе­ тух. Перья его отливали всеми цветами радуги. Улица пустовала — народ с ран­ него утра уехал на сенокос. .Председатель писал, чуть пришептывал губами. На нем была светлая рубаш ка, расстегнутая до последней пуговицы. Он то и дело брался левой рукой за сердце и знакомым жестом проводил ладонью вверх. Заговорил наконец: — Ведь вот что получается: я ему — суди, черт с тобой. Он мне — буду су­ дить, ты закон нарушил. Ну, осудишь ты меня, а скот весной опять падать ста нет. За это судят? Что-то тебя раньше тут не было, законника? Вот. — С кем это вы опять? — Прокурор приезжал. Расследовал. Мы туг второй год порядок новый ус­ тановили, с третьей копны косим сено: две — колхозу, третья тому, кто, вот этого дела, косит. Другого выхода пока нет. Дегтяренко легко объяснил мне выгоду — в рублях, в тоннах мяса и молока. С точностью до копеек. Есть у него такая удивительная способность — самые вроде отвлеченные понятия приводить к житейскому знаменателю. Кажется после, что стоит только самому следом взять карандаш, и сложное станет очевидным. Но не получается, для того надо уметь считать по-дегтяренковски. В соседней комнате звякнула кружка. Кто-то пил воду из бачка и тяжело сту­ чал коваными сапогами. Потом скрипнула дверь б кабинет, открылась медленно, и на порожке встал высокий, крепкий дед в застиранной солдатской гимнастерке •и непомерно больших, густо смазанных дегтем, сапогах. Дегтяренко пригласил его сесть. Тот недоверчиво пошарил лавку загрубе­ лыми руками и сел. Молчали. Все трое. — Ну? Старик сунул на уголок стола осьмушку бумаги и торопливо отдернул руку. Председатель подвинул бумажку к себе, прочитал, скосив голову, и дернул плечом. — Нет мне охоты отпускать тебя в такую пору, прямо скажу, нет охоты. Видишь, какая погода. — Дегтяренко кивнул на окно. Там звенело лето и, каза­ лось, с запахом черемухи, хвойным настоем тайги и сырой щепы на реке смешал­ ся запах крестьянского пота. Ведь шел сенокос. — Ты же обещал, Константин Миколаевич! — Обещал, да.