Сибирские огни, 1965, № 002

Нюра все смотрит на меня своим строгим и глубоким взглядом и вдруг проводит небольшой шершавой ладонью по моей щеке. — Не забывай нас, Нила, твоя койка всегда тебя ждет! Федя, перешутившись всласть с сестрой, кричит мне: — Нилка, мою свадьбу не прозевай! Посмотришь, ка к Краснояровы справляют! И полуторка — шальная, броская, словно уже гульнула и на Феди­ ной свадьбе, и на Таниной — летит вниз — к переправе, к Куропаткину броду! Ну, все, наверное, на сегодняшнее утро, все встречи! Нет, не все! Мы уже совсем близко от приземистого старенького здания клуба, когда со стороны, с горки спускается к нам маленькая тощ а я старуха с непомерно большими руками. Вот она стоит перед нами, и на ее пожелтелом иссохшем лице все так же блестят гла з а , как у старой загнанной лошади. — Фельдшерица-то на месте? Опять чирьи по всему телу. И тела совсем будто нет, а чирьи. А мне надоть... чего надоть? У бригадира спросить надоть — куды мне сегодня? А тут — чирьи... Садиться им уж некуда, а садятся! Чего ж я тебе-то хотела? Она, вспоминая, закрывает лицо ладонью — и ладонь темная, боль­ шая, на все лицо, и от этого мне страшно. — Дык вот что... Чего дом не занимаешь? Под школу, под книги? Я же Артюхе говорила... А? Занимай... Теперь я старшая, я хозяйка... Нам-то теперь что? Мы в старой избенке... Нам ни к чему... Уместимся... И голосом, иссушенным до дна, — голосом, в котором нет уже сил для плача, она договаривает, прошаркивая мимо нас: — Трое нас теперь. Ни Гришки, ни Кати... Трое... Так вот о каком дворце говорил Артем Федосеевич! Мы подходим с Галкой к клубу, я достаю ключ, и тут нас нагоняет лошадиный топот. Мы с Галкой оборачиваемся. Это Евдоким. На коне он кажется еще больше, еще шире, еще сильнее. Волосы у него совсем отросли, и растут они прямо и жестко. — Здравствуй , Нилка! — Здравствуй , Евдоким! Я гляжу на него и вижу гостиницу «Старый кедр», избу Макарыче- вых, вижу табор Кузевановых на таежной лужайке, вижу Катю и вижу овсяное поле и нашу сидьбу за ветвями таволожки... Когда это было все? И было ли? — Нилка, съездишь в Косые Увалы? К трактористам? — Хорошо, Евдоким. — Почитаешь им... Порасскажешь чего-нибудь, да? — Хорошо, Евдоким. Он нагибается ко мне, д ержа сь только в стременах, будто хочет взять меня под локти и подсадить к себе. И во мне, все что есть во мне, напрягается и рвется к нему... А он просто поправляет на мне косо сидящую шапку-ушанку и го­ ворит тихо-тихо-тихо: — Нила, ты мне как сестра, понимаешь, как любимая сестра, и спа­ сибо, что ты у меня есть! И он вздыбливает коня и мчится дальше, по дороге — не знаю, ку­ да, бог весть куда, туда, где посильнее ветер... И мы с Галкой смотрим вслед, пока он не исчезает з а поскотиной... «Конный или пеший — не видать в пыли...» Хорошо видать, очень хорошо видать — конный! Пора открывать библиотеку. Куда ж е я затеряла ключ от замка? — Д а вот ж е он, в руке у вас, на пальце, а вы все ищете! Какая же вы у меня смешная, Неонила Андреевна! 8 . «Сибирские огни» № 2