Сибирские огни, 1965, № 002

А вот так, как Евдоким в эти последние дни — с разбега, броском на кедр, так и не приловчился. Бежит, летит на дерево, которое поздо- ровше,— с тяжеленным колотом навесу! — втыкнет черен на бегу ь мох — и бах по дереву! — не одним лишь колотом, а всем телом, всеми мышцами, всей бугристой грудью — всей силушкой, и с одного удар.^ все шишки на земле! Силен, медведь, силен и ловок же! Мчится с колотом к кедру: «Скорей!» Удар по стволу: «Скорей!* Наискось, во весь лет — вон к тому, другому кедру: «Скорей, скорей!> И шишка, чешуйчатым дождем сыпясь на землю, точно подшептывает «Скорей, скорей, скорей!» Скорей обить деревья! Скорее — отсюда, из кедровника, подальше от Кузевановых. В общем, за три дня пообколотили мы все кедры на участке, собра­ ли всю шишку — может, с десяток оставили в кустах бурундукам да пи* щухам! — обмолотили на скребке, просеяли на решетах, провеяли — не холстиной и лопатами, а на ветродуйке, которую я сделал, просушили на железных листах над яминой-сушилкой, в общем, и дед, и Нилка, и Галка, и я, конечно, — если б на каком-нибудь чемпионате — по ме­ дали получили б! Орех, когда в кули ссыпали, — как поглядишь, — один к одному: чистый, сухой, прокаленный, без соринки, — я даже себя всенародно по голове погладил — до того доволен был. Хотел было Нилку на радостях в щечку поцеловать, а напоролся на седые гвозди — на щеку деда Гор­ чакова — вечно он там, где не след! Последняя работка — пришло это холодное сентябрьское утреч­ к о !— погрузили мы наши кули на телеги. Тридцать кулей принимай, Боек, ты помоложе, покрепче, пошире спина! Двадцать кулей — это тебе, Голубчик — ты лошадка слабенькая, интеллигентная, и не благо­ дари , пожалуйста, не лезь, губастая, в лицо, тоже мне с поцелуями! Ведра да корзины, вальки, скребки, колоты — а ну, работнички, в амбар , до той осени! Одежду, харчи, посуду — по сумкам, ружья — за плечи... Что же мы стоим, что ж топчемся-смотрйм на наш табор — опустел, осиротел, ушло из него тепло... Ладно вам, мы еще вернемся, как ск а з ал какой-то гигант мысли. А ну, Галка, на телегу, тебе, значит, с дедом Горчаковым — к пере­ валу, к Гомбоче, а оттуда — к Чикою и вдоль реки — прямиком в Мура ­ ши. И не морщься — не на охоту же тебя брать, на кабанов!.. Чего, чего ты мне на ухо шепчешь? — Братик, ты уж посмотри за Неонилой Андреевной, чтоб ничего не случилось... Меня-то не будет! Слышу, бригадир. Т а к точно — уж мы с Евдокимом посмотрим. Ну, почеломкаемся, сестренка... Телега, переваливаясь на лесных буграх, тихо двинулась к Попереч­ ной, а мы — Евдоким, Нила и я — пошли повдоль хребта через Волчью западушку, к овсяному полю, воевать с кабанами... Верно отец говорил: поозоровали тут лесные свинята! Солнце огненно-дымчато уходило за хребет, когда мы увальными зарослями вышли к зак р ай к е Атамановского леса. А вышли — гут как р а з и овсяное поле. Большое оно — от увалов до самой пади Бурыль- гутай, а за Бурыльгутаем уже и Чикой... Чуть сбоку от насыпи, с кото­ рой мы спустились, — перед настоящим лесом, — заросли таволожки, мелкоберезника, боярки. Тут и ягодники наши, и грибные места — лю­ бим мы сюда. Вот сюда и они повадились, носатые дьяволы, т-ут им в