Сибирские огни, 1965, № 001

Галя выговаривает все эти «взрослые» слова старательно, добросо­ вестно, до последнего звука. Но Катя даже и не взглянула в ее сторону. — Ты бы, Галя, пошла к своим полкам,— сказала я строго.— Или домой. Что-то ты долго выбираешь книгу. Галя задрала голову и, сморщив нос, долго глядела мне в лицо. По ­ том серьезно кивнула мне и пошла к стеллажам. А Катя положила локти на барьер и все продолжала разглядывать меня своими уведенными к вискам глазами. Может, ей хотелось узнать, во что я одета, какое платье под моим синим рабочим халатом? Знала бы она, какую малость я привезла в старом отцовском чемо­ д а н е— вот бы, наверное, потешилась! Три платьица, две сорочки, ба ­ бушкину теплую шаль, мамину шерстяную кофту, туфли и босоножки! Вот и весь мой гардероб! Нет, не весь. Еще белый свитер — удивительно мягкий, удобный, теплый, как мамины руки, а купил папка, купил мне перед самым отъездом: «Чтоб тебя там, доченька, морозы не съели!». — А вы где учились? — спросила Катя. — В Курске. — В институте? _ ч — В техникуме. — А сами — вы из города или из деревни? — Я в Брянске жила. Катя улыбнулась, рот у нее был крупный, сильный, красиво очер­ ченный (к черту бы краску!), и она сдерживала его, чтоб он выглядел маленьким, щеки в улыбке плыли, а рот, как замочек, пытался стя нуть их. — А почему вы в Курске не остались или в Брянске? Я взяла ее карточку, обмакнула перо в чернилку. — Так... Попросилась сюда... Так вы все же что-нибудь возьмете? — Попросились! Скажите лучше — по распределению. Будто вы знали про Мураши, знали, что здесь такая распрекрасная жизнь! Я промолчала и положила перо. Говорила она незло, со спокойной усмешкой, но обидеть ей меня хотелось. Я это чувствовала. — И еще, наверное, жених остался? В Курске или в Брянске. Да? Ох, как ей хочется, чтобы я сказала «да»! Я пожала плечами. Но Катя не отходила от барьера. Что-то ей еще надо было от меня. — Остановились-то вы где? — У Макарычевых,— ответила я. И почувствовала, что улыбаюсь В лице Катином — незлобивом, простом, хоть и припудренное оно и раскрашенное, — что-то дрогнуло. В оттянутых глазах мелькнули ого­ нечки. — А больше вам негде было? Вон у деда Горчакова весь дом пу­ стой! И... вообще! Она сорвала с барьера свой учебник английского, повернулась и быстро-быстро протопала своими тонкими спичечными каблучками. Я взглянула через плечо — соломенная шляпа, недвижно обращен­ ная ко мне тульей, была у самого отдаленного стеллажа. Больше никто не приходил. Было тихо-тихо. Снова обратным мар ­ шем, точно мгновенный снегопад, прошла стайка гусей, и здоровенный