Сибирские огни, 1965, № 001

правило, отличаются лаконизмом выра­ жения, краткостью, продиктованными, очевидно, большой требовательностью к себе, строгим отбором. Л. Татьяничева наблюдательна и чутка. Д ля нее не су­ щ ествует ничего «частного». Любую «житейскую мелочь»,давно никем н е з а ­ мечаемую, она вдруг выхватывает из гу­ щи событий и заставляет ее звучать по- новому. Стихотворение «Будьте добры» для нее очень характерно: ' Сколько просьб начинается с «будьте добры!» — Скажите, который час? — Прочтите, глаза у меня стары... — Придите, беда у нас! — Будьте добры. Очень спешу. Билет мне. До Синь-Горы... — Вас я, друзья, ни о чем не прошу. Просто — Будьте добры. Л. Татьяничевой не чужда некоторая полемичность. Похвальное слово сове явно звучит «в пику» бесчисленным «со­ ловьиным» циклам. Как бы в ответ на прославление «индустриального грохо­ та» поэтесса создает в «Стройтишине» отталкивающий образ: Как вздыбленный гром. Как взбесившийся робот. По солнечным улицам Мечется грохот. Призывая разрушать «звуковую гро­ маду», Л. Татьяничева напоминает: «Ведь в тишине, как в пластах черно­ земных, зреют открытий волшебные зерна. рождаются песни и добрые сны...» Жизненный опыт Л. Татьяничевой не мал. А в прошлом было много трагиче­ ских страниц, среди которых на первом месте — война. Оно, это прошлое, мо­ жет быть напомнено самыми мирными, даже идиллическими картинами. Только у человека, на опыте знающего, что та­ кое война, при виде «младенческих» цветочных ростков и надписи: «Осто­ рожней, друзья, — цветы!» может вдруг сделаться тревожно и темно на сердце, потому что ...Не забыть мне сгорбленные спины Малышей, Бредущих на восток. И как выстрел: «Осторожно — мины!» — На полях. Вдоль взорванных дорог. Коротко и действенно стихотворение «Этой ночью». Его первые шесть стро­ чек — впечатляющая картина тоскли­ вой и холодной зимней ночи. Они слов­ но оборваны последними двумя непре­ менно потрясающими строками: Сколько вдов на земле остаются С этой ночью один на один?! И рядом с этим трагическим финалов: особенно фальшивой выглядит концовке стихотворения «Бабье лето». В этом стихотворении говорится о тяжелой доле женщин в военные годы, о «горевом ба­ бьем лете». И вот теперь, оказывается, «им дала в награду осень золотое бабье- лето. Золотое — от колосьев, от добра, доверья, света». Эта бодренькая нотке здесь неуместна. Можно ли говорить о- какой-то «награде» для женщин, вынес­ ших на своих плечах непосильную рабо­ ту военного времени, овдовевших и оси­ ротевших! К счастью, таких «позоло­ ченных» концовок более в сборнике не- встречается. Несомненна оригинальность творче­ ского почерка поэтессы. Но столь ж е не­ сомненна ее боязнь быть читателем не­ понятой. Отсюда появление стихов, по учающих, рассудочных и завершающих ся такими истинами, как: «Делать лю­ дям хорошее — хорошеть самому», «Нельзя судить по старым пням о на­ шем звонком лесе!» и тому подобными; рифмованными прописями. Наиболее выразительными являются, как раз стихи, мысли которых органиче­ ски слиты с их образными выражения­ ми. «Собака охраняет магазин. Я вижу, как проходит вдоль витрин она поход­ кой сторожа небыстрой. В ней дремлет- ярость, как в патроне — выстрел...» В: стихотворении «Собака», собственно, только и говорится о собаке, охраняю щей магазин: о том, как она слуш ает «дыхание ночи», как «сильными ноздря­ ми» вбирает воздух — «и тишина расхо­ дится кругами». Хоть ей враждебен душный мир шелков. Она идет, Не участив шагов, Служебный долг свой выполняя строго. Лишь в обувном задержится немного. Вдыхая запах кирзовых сапог — Желанный запах ветра и дорог. И читатель чувствует уважение к силь­ ному и умному животному, так строгс выполняющему «служебный долг». Но- одна деталь переводит наши чувства на другой путь: «желанный запах» для со­ баки — это «запах ветра и дорог». Де­ ло не только в собаке. Этот образ вдруг приобретает некие более общие очерта­ ния. Речь идет о существе романтиче­ ском, замкнутом в чуждом ему душном мире, до которого едва доносится дыха­ ние другого, желанного и просторного. Не есть ли уже это призыв в мир «ветря и дорог», увиденный издалека и оттого- еще более привлекательный? Вместе с тем «Собака» — это не аллегория и не пропись о долге, который лучше выпол­ нять. К числу таких содержательных сти­ хотворений относятся «Магнитогорские