Сибирские огни, 1965, № 001

Ребята засмеялись. — Не сбил,значит? — Нет. — А почему не сбил, так и не понимаешь? — спросил я. — Понимаю. Потому что не попал. — А почему не попал? Олефиренко молчит, все затихают. Ребята привыкли к подобным нашим разборам прямо у самолетов, от которых еще пышет жаром мо­ торов. Они знают, что в этих беседах, когда мы, разговаривая, еще про­ сушиваем мокрые подшлемники, вытираем вспотевшие лица, прокашли­ ваемся от хрипоты в горле, будет сказано самое необходимое, самое су­ щественное в их боевом деле. Они ждут от меня расспросов, оценки их действий и выводов. — На каком расстоянии ты открыл огонь? — Метров двести-триста, как положено. Пришлось мне искать ровное место на земле, брать палочку в руки„ чертить целую схему. Я сам совершал когда-то подобные ошибки: от­ крывал огонь на дистанциях, указанных в определенных параграфах. Посмотри, дружище, Олефиренко, как расходится пучок пуль, выпущен­ ных из пулеметов. Правда, сначала они сходятся в одно место, потом постепенно расходятся. Так вот, на триста метров они- уже до того ши­ роко рассеиваются, что только некоторые из них попадают в цель. Да к тому же, существенного вреда машине они принести уже не могут. А ты подойди поближе, ударь с дистанции метров ста, тогда не будешь в отчаянии бить о землю шлемофоном. Правда, для того, чтобы сблизить­ ся с вражеским самолетом на такое расстояние, истребителю очень мно­ гое нужно, и прежде всего — спокойствие, выдержку. Именно в эти се­ кунды нависания над врагом необходима железная воля, самооблада­ ние, расчет и так необходимое на войне стремление уничтожить врага. — Понятно, Олефиренко? — Понятно, товарищ майор! По его поведению я уже видел, что он действительно что-то важное постиг в эти минуты, связав наш разговор с впечатлениями, подробно­ стями только что проведенного боя. Эти истины я тоже постигал на опы­ те, часто сам скрипя зубами от неудач — своих и товарищей. — Не горячись. Впереди боев еще много, — говорю Олефиренко, идущему рядом со мной. Мне приятно, что он понимает меня, что проникается искусством истребителя, почти «страдает» его тонкостями. Без этого ему не стать настоящим асом. А он ведь хочет быть именно отличным воздушным бойцом. Ради этого он оставил свою тихую должность, командира эс­ кадрильи «По-2», стал рядовым летчиком. У него на Кубани семья, ро­ дители. Он хочет возвратиться к ним со славой боевого летчика!.. Среди дня из вылетевшей на разведку пары вернулся один коман­ дир звена Цветков без Славы Березкина. Что с ним произошло? О его поведении подробно рассказал единственный пока свидетель события Цветков. Наша пара встретила «раму» — того самого злосчастного «Фокке- Вульф-189», из-за которого когда-то погиб Даня Никитин, да и не он один. «Раму» прикрывало четыре «Ме-109». Цветков завязал бой с ис­ требителями, а Березкину выпало атаковать разведчика-корректиров- щика. Молодой летчик несколько раз обстрелял его, но безуспешно, «ра­ ма», круто разворачиваясь, уходила из-под трасс. Тогда Березкин по­ шел на таран. Он на скорости ударил «раму», развалил ее в воздухе. Сам выпрыгнул из самолета с парашютом. Ветер, дувший в нашу сторо­ ну, мог спасти его от плена.