Сибирские огни, 1964, № 12

По железной дороге вышел на станицу. Она уже погрузилась в темноту. Но белую будку я сразу ртыскал. Захожу на посадку — стартер дает зеленую ракету. Садиться можно. Планирую. Проскочил будку. Вот бы теперь стартер дал ракету, осветил бы, указал «Т». Вдруг —• ракета, но красная. А я уже не мо­ гу вывести самолет из планирования. Я жду, когда колеса коснутся земли. Лег­ кий удар, покатился! Но запретная ракета напоминает мне об опасности, прита­ ившейся впереди. Я даю полное торможение, самолет виляет и норовит опроки­ нуться на нос. В свете фары прямо перед собой вижу истребитель. Еще торможу. Останав­ ливаюсь почти лоб в лоб с каким-то «И-16». Когда я вылетал, у нас на аэродроме не было ни одного «ишачка». Подбегают испуганные, незнакомые техники. Тороплюсь узнать, откуда в зя­ лись тут «И-16». Оказывается, пока я летал на задание, на наш аэродром сел полк Маркелова, который базировался вблизи города. Эти летчики и привезли весть о том, что город, возле которого я сажал машину, еще вчера взят немцами. Нас уже считали пропавшими. * Когда я появился в столовой, на меня накинулись с расспросами: — На чем прилетел? — На «Миге». — Нашего полка? — Нет. — А где наши? — Не знаю. Сам еле вырвался оттуда. Я был очень доволен тем, что пригнал самолет. Один «Миг-3» сжег под Черниговкой своими руками, другой, такой же, угнал из-под носа у немцев. «У-2» приземлился через час. Пилот рассказал, что, ожидая от меня сигна­ ла, он увидел выезжающих из леса немецких мотоциклистов и потому пошел на взлет. Этим он хотел предостеречь меня, чтобы я не садился. Ч ерез два дня мы вынуждены были перелететь на другой аэродром. Там кон­ чалась железнодорожная ветка. Дальше на восток населенных пунктов почти не было. Линия железной дороги, ведущая к Баку, проходила значительно южнее. Не всем выпало отступать по ней. Нам досталась полупустыня. Так через год мы оказались на берегу другого нашего моря. Если вдумать­ ся в это глубоко, не все сможешь объяснить сам себе. Говорить с кем-либо на подобные темы было и некогда, и просто не хотелось. Какая-то идея, чей-то план вел нас дальше и дальше на восток. Каждый перелет в глубь нашей территории оставлял в душе все более ощу­ тимый щемящий осадок. Наш полк отходил от одного города к другому, мы сражались на истрепан­ ных машинах, а где-то, очевидно за нашими мокрыми спинами, другие полки обучались, оснащались новыми самолетами, создавались ударные силы. Кто же перегонит «Миг», если у нас нет ни одного лишнего летчика? Кто? Перегнав «Як», я вернулся со вторым летчиком на «У-2» за «Мигом». «У-2» вырулил на старт, взлетел, ушел на восток. Чувашкин проводил его долгим взглядом, потом посмотрел на меня. Он ночевал у этого «Мига» и, на­ верно, ничего еще сегодня не ел: аэродром уже целые сутки был совершенно пуст. — Зачем вы, капитан, приволокли этого пегого на мою и свою голову? — сокрушенно спрашивает он. — Что, плохой самолет? — Д а нет. Но как мы его запустим? — Сложно? — Сложнее, чем вы представляете. Нельзя зарядить его сжатым воздухом. — Почему? — Об этом лучше спросить конструкторов, капитан. Шутка сказать: баллон вот он, перед нами, а воздух из него не взять. Переходник от «Яка» не присое­ динишь к «Мигу». — Значит, каждый из конструкторов выдумывает побольше такого, чтобы его самолеты отличались от других. — Выходит, так. Чем скрепить воздушную трубку с самолетом, чтобы воздух провернул мо­ тор? Долго, поминая недобрым словом конструкторов, мы возимся у баллона и, наконец, запускаем мотор. Чувашкин торопится занять место за бронеспинкой. Он и я рады своей маленькой победе: «Миг» будет переправлен по назначению. Мы летим, мы не оставили самолет на аэродроме, который скоро займут немец­ кие войска. Этот самолет в конце концов где-то отремонтируют, и он превратится в боевую силу.