Сибирские огни, 1964, № 12

и должен был всем поведать о своих выводах. И я все рассказал о «Мессершмит- те-109». Я вертел перед глазами слушателей макет и то обстреливал его, то бро­ сал в пике, то вел на себя, то сам прижимал его на вираже. Я пробовал разъяс­ нить, на чго способен «Мессершмитт» в воздушном бою, как его лучше всего подлавливать. Не успел я ответить на все вопросы — приказ штаба дивизии поднял полк на ноги. Надо сопровождать старых знакомых — группу «СУ-2». Они уже выле­ тели из Краснодона и скоро появятся над нашим аэродромом. — Кто ведет вашу группу? — обращается к Комосе начальник штаба. — Вы сами? Комоса кивает на меня: — Покрышкин, он с «Мессерами» теперь на «ты». — Я плохо знаю район. Разрешите сходить в этом вылете ведомой парой. Мы молча направляемся к стоянкам. — Boi 1 вой самолет, — указывает Комоса на «Як» и все так же медленно без особого энтузиазма двигается дальше. У самолета меня встречает техник Чувашкин. Он чем-то взволнован. — Товарищ капитан, вашу машину не я обслуживаю. Вы были когда-ни- будь недовольны мной? v — Вы от меня слышали об этом? — Нет. Тогда попросите командира полка, чтобы вашу машину передали мне. — Будем работать вместе. — Спасибо. Мы слишком много пережили, чтобы все забыть. Я осмотрел ваш «Як*, все в порядке. К самолету бегут две девушки в военном, тащат, держа на весу, парашют в чехле. — Что это, Чувашкин? — удивился я. — Ансамбль песни и пляски, — он широко улыбается, — укладчицы парашютов. Девушки в столовой, в штабе — явление обычное. Но девушки на аэродро­ ме, у самолетов — это ведь не к добру. Такой предрассудок бытует в авиации издавна. А они вот, весело, с улыбкой, словно забавляясь, подают мне на крыло парашют. Комоса почему-то никак не заведет мотор своего самолета. Очевидно, неис­ правность. А бомбардировщики уже над нами. Ждать командира и его ведомого больше нельзя. Взлетаем без них. В воздухе нас шесть, вместо восьми. Моя пара непосредственно прикрывает «СУ-2». Пара, а ке четверка. Непредвиденная задержка с вылетом смазывает все договоренности на земле. Радиосвязи нет, вынужденно взятая на себя роль ведущего группы сводится к нулю. Как мне управлять той четверкой, которая идет с большим превышением, под облаками? Вьется лентой, брошенной на зеленую степь. Северный Донец. Где-то дале­ ко над его берегом сверкают какие-то совсем необычные, белые горы. Над нами весенние, легкие, с большими просветами в голубое небо облака. Девятка «СУ-2» плотной группой идет навстречу опасности. Экипажи, конеч­ но, видят, что непосредственно над ними вьется только пара «Яков». Мне^понят­ но их отношение к нам' «Что-то маловато вас!» И я стараюсь частой сменой места со своим ведомым Бережным — «ножницами»! — демонстрировать «мощь»: будьте, мол, уверены! Немного волнуюсь, давно не испытывал напряжения бое­ вого полета. Приближаются белые горы Славянска. Взглядом все время как бы опира­ ешься на них. В каждом полете отныне будешь перво-наперво искать глазами этот ориентир. Дым расползается по берегу Донца. «СУ-2» сбрасывает бомбы на перепра­ вы, на войска и с разворота устремляются домой. Первое звено отрывается от всей группы. Второе оставляет далеко позади последнее звено. Передо мной уже не строй эскадрильи, а то, что мы пренебрежительно называем «колбаса». При­ крой их, если они так растянулись! А «Мессершмитты» на высоте поджидали именно этих минут беспечности. Восемь истребителей вывалилось из-за облаков. Нас шесть. Нет, они не будут вступать в бой с нами, им это ни к чему. Бомбардировщики — вот их цель. Они сразу же накинулись на отставшее звено «СУ-2». Мы с Бережным бросились «Мессершмиттам» наперерез. Выйдя из атаки, они взмыли к облакам. Один, дымя, потянулся на запад, другой взялся его сопро­ вождать. Теперь их осталось шесть, столько же, сколько нас. Ведь там, под обла­ ками, наша четверка: она их сюда не пустит, свяжет боем. Но, посмотрев под об­ лака, я не обнаружил «Яков». Где же они?