Сибирские огни, 1964, № 12

— Хорошо, — сказал Виктор Петрович. — А воевать ты не разучишься в такой «академии»? Наш полк пеарбазируется в другой район. Под Харьковом уже шли настоящие бои на земле и в воздухе. Там будут сраж аться мои товарищи, мне отсиживаться здесь нечего: я не намерен ожидать тумаков или еще чего-нибудь похуже от своих же солдат. Мы еще походили вокруг «Мессеров», Виктор Петрович выслушивал мои объяснения, даже что-то записывал. Он сказал, что прилетел поторопить с ре­ монтом наших машин. Но я понял и то, чего не сказал Виктор Петрович. Наш полк, уже носивший имя гвардейского, был накануне больших боевых испытаний. Харьковский прорыв линии фронта немецкими дивизиями разрастался в новую катастрофу отступлений, и туда направлялся наш полк. Виктор Петрович хотел, чтобы я был вместе со всеми: мой опыт, мои руки бойца нужны были полку, очень нужны. Через несколько дней я освободился от сугубо специальных занятий. При­ хватив свой маленький, как для коньков, чемоданчик, с регланом в руке, в теп­ лый майский день я не шел — летел к армейскому «У-2». Летчик согласился по­ путно завезти меня в родной полк. Лето, отданное врагу 1 В полку ребята сразу взяли меня в прочное окружение. Посыпались вопро­ сы, реплики со всех сторон. — Ну, как «Мессеры»? Наш «Як» не хуже него? — А сколько «худой» берет снарядов? — Будешь подсчитывать в бою, сколько по тебе выпустит! — Стреляет, сатана, долго. — Все равно у него есть своя Ахиллесова пятка. Точно? — Конечно! Вижу, разговор затягивается: — Дайте доложить командиру. Потом все расскажу. — Учти, сейчас уезжаем. В землянке темно. Свет коптилки освещает только тех, кто у самого стола. Командир полка, сидя на табуретке, держит трубку телефона, читает с листа боевое донесение за день. Слушая донесение, я представляю , чем был для полка минувший день. Ист­ ребители разведывали переправы, штурмовали войска, занимавшие плацдармы. Однако здесь почти каждый вылет истребителей происходит в содружестве с «Илами». Эти ширококрылые, бронированные, горбатые машины занимают на аэродроме добрую половину. С такими напарниками на штурмовку ходить инте­ ресней, чем самим. — Насовсем? — вдруг слышу голос командира. — Да. Эксперименты окончены. — Хорошо! Куда же тебя определить, Покрышкин? — Виктор Петрович внимательно смотрит на меня. — Командир вашей эскадрильи назначен. Пой­ дешь заместителем к нему? — Мне все равно, лишь бы воевать. — З а этим дело не станет. Комоса очень часто дает «осечку», тебе придет­ ся водить эскадрилью. Я вспомнил, что меня ожидают летчики. — Разрешите идти? — Иди. Завтра соберем ребят, расскажешь о «Мессершмитте». — Есть! Утром, до получения приказа на вылет, командир полка собрал все эскад­ рильи у КП и предоставил мне слово. Летчики, штабисты, техники. Они сами произвольно разделились на три группы, придерживаясь комэсков. Вокруг Фигичева больше всего близких мне ре­ бят: эскадрилья все еще летает на стареньких «Мигах», на которых мы начинали войну. В нашей эскадрилье Комосы летчики овладели «Яком», после того, как мы с Крюковым учили их под Ровеньками искусству вождения устаревшего «ишачка». Комоса выглядит уставшим, понурым. Виктор Петрович, комиссар и нач- штаба сидят впереди всех на скамейке. Родной полк! Наш, гвардейский! Стоя перед всеми, ощущая на себе сосре­ доточенные, внимательные взгляды , я глубже почувствовал значение своих поле­ тов на «Мессершмитте», полезность их. Я знал что-то такое, чего не знали другие, 5, «С и бирски е огни» № 12.