Сибирские огни, 1964, № 12

бротой и отвагой: «А стрелял бы!» Приземлись здесь немецкий самолет — свя­ зист не дал бы ему уйти. И один в поле воин. Точно так же, как наш оружейник, который один со своим пулеметом встал против целой группы вражеских ист­ ребителей. Фронтовая жизнь пробуждает у совсем молодых, не воевавших людей на­ ходчивость и мужество. 4 Все реже летаем за Днестр. Он почти весь день затянут, дымом. Пожары, перестрелка, бомбежки... От Могилева Подольского, по левому берегу, на юг на­ ступают немецкие войска, форсировавшие реку. И на наших картах, уложенных а планшеты, вот уже несколько дней пестрят наименования населенных пунктов этого района. Ямполь... Пищанка... Ольгополь... Кодыма... Кодыма... Здесь мы обнаружили большую колонну вражеских войск. Пер­ вая штурмовка наших самолетов и соседних полков остановила колонну: пожары расчленили ее на десятки кусков. На эту цель как-то полетела штурмовая группа «Чаек» и «И-16» в сопровож­ дении моего звена. Место Дьяченко занял молодой летчик Карпович, и мы еще р аз отправились тройкой на прикрытие истребителей, обремененных грузом бомб и реактивных снарядов. Оставили позади Балту, Кодыму. Наши «Чайки» и «ишачки» начали кле­ вать вражескую колонну,' загромоздившую дорогу. Тут как тут появились и «Мес- сершмитты». Одни с ходу прорвались к «Чайкам», другие пристроились к нам. Ситуация усложнилась, бой завязался сразу, без прощупывания. Воздух уже чертят трассы. Я бросаю свою машину влево, круто переложив ее на крыло, Лукашевич идет за мной. Так я отрываюсь от наседающих «Мессер­ шмиттов» и, одновременно набирая высоту, рассчитываю навалиться на тех, ко­ торые атакуют «Чайки». Нужно расстроить планы «Мессершмиттов», сбить их самоуверенность, нужно дать возможность нашим истребителям сбросить груз и быть готовыми к бою. Таков мой замысел. Но обстоятельства тотчас же заставляют меня отказаться от него. Справа я вижу самолет Карповича, а возле него, словно на аркане, — «Мессершмитт». Карпович первый раз участвует в воздушном бою. Заметил ли он, что у него в хвосте завис «Мессершмитт»? Как он думает оторваться от него, уйти из-под уда­ ра? Если бы можно было связаться с ним по радио, я бы подсказал ему. Карпович летит по прямой. Поэтому я оставляю всех и думаю теперь лишь о нем. Подби­ тый в первом вылете истребитель надолго теряет боевую форму. Такая травма за­ живает медленно,^как медленно срастается переломленная кость. Но стоит убе­ речь от этого молодого летчика, он с первым вылетом вырастает, как орленок, попробовавший свои крылья. З а эти несколько секунд, пока сближаюсь с «Мессершмиттом», готовым уда­ рить в спину Карповича, я анализирую причину: почему мой правый ведомый очу­ тился ниже меня? Все ясно: опять же последствия строя тройки. Когда я сделал левый разворот, а Лукашевич пошел за мной, Карповичу, конечно, нужно было идти за нами. Но как? На крутом развороте он мог свалиться в штопор, на мед­ ленном — он должен был отстать. Поэтому он развернулся вправо, как поступа­ ли мы иногда, разыгрывая тренировочный воздушный бой над аэродромом. При той скорости, которую я придал своей машине на форсаже, Карпович моменталь­ но отстал, оторвался и оказался от нас так далеко, что для «Мессершмиттов» он стал верной добычей. На предельной скорости несется мой «Миг». Вражеский самолет уже в моем прицеле. Пули моих пулеметов впиваются сбоку в кабину «Мессершмитта». По­ щады и выхода ему нет. Дорога его жизни кончается здесь, на полях под Кодымой. Карпович лишь теперь увидел меня и понял, что произошло. Но мне совсем некогда «брать его за руку». Ниже, то сливаясь с тенями от облаков, то прояс­ няясь на солнечных просветах своими звездами, кружат в карусели «Чайки» и «ишаки». Их много, но «Мессершмиттам» не удается достать кого-нибудь из них. Я бросаю взгляд на Карповича — он берет курс на Котовск. Я присоединя­ юсь ко всей группе, веду бой с «Мессершмиттами» и все время ищу глазами Лукашевича. А Лукашевича нет... На обратном маршруте я перебираю в памяти подробности боя, пытаюсь найти тот момент, когда мог быть атакован Лукашевич. Последний раз я видел его на первом развороте влево. Потом все мое внимание было сосредоточено на -«Мессершмиттах», потом Карпович. Куда, как исчез Лукашевич? Снова возвращаюсь домой без ведомых. Пролетая над аэродромом, замечаю только самолет Карповича.