Сибирские огни, 1964, № 12

ным авторитетом. Соввласть понимает. Т. Третьяк имеет право назначать ком­ бригов и комполков, низший же комсостав выбирается. С населением дивизия т. Третьяка живет дружно, и мне не приходилось встречаться с такими явлени­ ями, которые сопутствуют некоторым отрядам Рогова. Тов. Третьяк принимает меры к тому, чтобы снабдить население хлебом, которого у здешних жителей нет. Вообще мое мнение в отношении дивизии таково: ее можно легко перевести на положение регулярной Красной Армии, с полной надеждой на то, что красно­ армейцы из этих красных горцев выйдут великолепные. В дивизии есть Чрезвы чайная следственная комиссия — нечто вроде нашего трибунала, и Агитацион­ ный совет — нечто вроде нашего Подива, но работников в нем мало, да и те — малоподготовленные... Ангаров». Документ третий — отрывок из письма Ангарова его сослуживцу по 26-й дивизии. . «Шура! Гнался за Сатуниным. Горы и леса тут здоровенные. Полтора суток голодали. Здесь, в дивизии, работы по горло. Раньше политработу вел лишь т. Третьяк, который после шестимесячной гонки по сопкам и ущельям Алтая чувствует себя весьма разбитым. Помощи от остальных нет, так как честных ре­ волюционеров много, а подготовленных людей нет. Для полков необходимы ко­ миссары. Где хочешь, а политработников пошли. Иначе нам самим придется здесь делать комиссаров. Гражданские власти соорганизованы плохо: приходится нам принимать меры к удовлетворению населения продуктами питания и разре­ шению многих их вопросов. Сообщи, надолго ли я откомандирован сюда? С тов. приветом — Ангаров. 12.1—20 г. с. Алтайское». Четвертый документ. «Выписка из приказа по 26 стр. дивизии, № 11/0, Барнаул, 28 марта 1920 г. Параграф 2. В течение более 6 месяцев крестьяне Алтайской губернии, бросив свои дома и не собрав осенью хлеба с полей, организовавшись в многочисленные полки, помогали Красной Армии, чтобы уничтожить Колчака. Один из отрядов этой партизанской армии — 1-я Горно-Алтайская дивизия — загнала жалкие остатки карательных отрядов капитана Сатунина и доблестной обороной горных проходов, которые она удерживала в течение трех месяцев, дала возможность отдохнуть частям нашей дивизии, безропотно переносила все тяжести горной войны. Теперь отдохнувшие стрелки нашей дивизии сменили части 1-й Горной дивизии, и она отводится в тыл с целью предоставления партизанам этой диви­ зии заслуженного отдыха и возможности для восстановления разрушенного до­ машнего хозяйства». И вот — он, наконец-то! — пятый документ: биография И. Я. Третьяка. «Биография Ивана Яковлевича Третьяка, члена ВКП(б) с 1920 года, быв­ шего начальника 1-й Горно-Алтайской конной дивизии. Иван Яковлевич Третьяк родился в 1883 году в семье бедного крестьянина в деревне Рокошичи Кайдановской волости, Минского уезда, Минской же гу­ бернии. С 14-ти лет вынужден ходить на заработки к помещикам. В 1904 году знакомится с революционно настроенными студентами, а в 1907 году попадает под негласный надзор полиции и бежит за границу — в Гер­ манию. Не найдя работы, эмигрирует в Америку. Здесь он работает на метал­ лургических и машиностроительных заводах в Скенектади, крупном промышлен­ ном районе, а затем в Бричпорте. В 1908 году в Бричпорте создается организация, которая присоединяется к «Федерации союза русских рабочих», объединяющей большинство русских ра­ бочих политических организаций в Америке и имеющей свой печатный орган «Голос Труда». Иван Яковлевич вступает в члены этого союза, знакомится с учением К. Маркса и русских революционеров, активно работает под фамилией Волынского. В начале 1917 года, когда в России вспыхнула февральская революция, многие члены этой организации решили выехать в Россию. Но так как вскоре совершилась Октябрьская революция, американское правительство запретило выезд русских революционно настроенных эмигрантов. Вот почему Третьяку и его товарищам только 15-го июня 1918 года удалось добиться разрешения на выезд в Россию. О тъезж ая из Америки, тов. Третьяк получил от тех политиче­ ских организаций, где он работал, надлежащие документы на предмет предъяв­ ления их Советской власти и партии. Это давало ему возможность принять ак ­ тивное участие в деле социалистического строительства в России. В первых числах июля Третьяк прибыл в Иокогаму, где ему пришлось про­ жить еще несколько недель в ожидании документов, после чего японские власти разрешили дальнейший проезд через Корею и Китай. По прибытии в Харбин, Третьяк решил ехать по Китайско-Восточной желез­ ной дороге до ст. Манчжурия, откуда намеревался проехать в Западную Сибирь. Но в это время между станциями Манчжурия и Читой японцы и семеновцы от­ крыли фронт против Красной Армии. Поэтому пришлось вернуться в Цицикар