Сибирские огни, 1964, № 11

ряса. Чего вы ищете в монастыре? Здесь уже все умерло! Монашки в черных гробах, сложенных в этом подвале в течение столетий, мало чем отличаются от тех, что еще прозябают в своих кельях, поют в костеле, прогуливаются по саду. Они отреклись от жизни, от всего, что связыва­ ло их с жизнью, — от смеха, разговоров, красоты, грести, забот, печали, радости. Они заживо похоронили себя в своем молчании и обособленно­ сти. все человеческое чуждо, отвратно , не нужно им. Но и они не нужны ни аду, ни раю, потому что ничем не отметили своего существования на земле... Он язвил, издевался над нею, нападал, оскорблял. Он говорил в пу­ стоту и слышал только собственный глухой голос: — Совершенно напрасно вы меня затащили в этот подвал. Они ни­ чего не могут сделать со мною: у меня есть средство против этого. Как вы считаете, сестра: удастся найти парашютиста? Она пошевелилась на ящике, встала, обошла Альберта. До него до­ несся удаляющийся стук ее сандалий . Зашуршал гроб, прикрывающий вход в подземелье. Потом наступила тишина: он остался один. Он вполголоса выругался. И опять выругался, погромче. Он отвра­ тительно ругался, почти кричал. Наконец он измучился и умолк. Стал прислушиваться. Он отважился подумать, что попал в ловушку. Н а д ним захлопнули крышку гроба, и он заживо погребен. Гроб замуруют, зальют цементом, и никто не услышит его призывов о помощи, толстые каменные стены по­ глотят любой звук. Он будет тут погибать от голода и жажды, а монаш­ ки в костеле станут молить бога об отпущении грехов умирающему! Д а ­ же в мыслях у них не мелькнет, что он не хочет умирать. Сердце у них не дрогнет милосердием, — они ведь не знали милосердия и к самим се­ бе, добровольно приговорив себя к смерти при жизни. Они намерены спасти его душу вопреки его воле. Да, сколько уже раз церковь так осчастливливала грешников вопреки их воле! Альберт покрылся холодным потом. Он встал с ящика и вынул из кармана спички. Вспыхнул огонек, — лучше была внезапная, мгновен­ ная смерть, чем медленное умирание. На ящике он увидел свечной ога­ рок и взял его в руки. Он находился в узком тамбуре , уставленном большими ящиками. Пряча огарок в ладонях, чтобы не заронить искру, он сделал несколько шагов. Он прихрамывал, — левая нога затекла, и теперь по ней бега­ ли мурашки. Он вошел в широкий подвал, где под низкими сводами замаячили какие-то светлые пятна. Вдруг он вскрикнул... На длинных стеллажах из досок здесь тоже стояли гробы, но уже белые, с пунцовыми розами, нарисованными на крышках. Белизна при­ давала им свежести, они казались только что принесенными в под­ земелье. «Фу ты, там черные, а тут белые — для контраста», — с иронией об­ легчения подумал он. Мимолетный испуг прошел, и Альберт словно пре­ вратился в зрителя какого-то диковинного спектакля. Он догадался, что в этом подвале находили последний приют «хри­ стовы невесты», владевшие монастырем, пока тот не перешел в руки от­ шельниц. Их хоронили в белых гробах с цветами, ибо смерть для «хри­ стовых невест» являлась как бы свадебным обрядом. Свеча догорала в его руках, пламя начинало ж еч ь пальцы. Он вер­ нулся на ящик и тщательно з а г а сил фитиль. ...А потом все произошло очень просто и естественно. Он услыхал .шорох сдвигаемого гроба, и голос экономки позвал его: — Пойдемте! Можно выходить...