Сибирские огни, 1964, № 11

— Здравствуй, Ф е д о р , — сказал он и с е л , положив руки н а колени. — Пять минут, —- с к а з а л дядя Костя и вышел в заднюю д в е р ь кабинета, бро­ с и в на стол папиросы и спички. Отец с р а з у же, торопливо в з я л папиросу и за­ к у ри л . — Откуда он зд есь, отец? — спросил Ф е д о р .— Отец! Отец! — он хотел встать и обнять отца, первый р а з в жизни он п о н я л , как бывает необходимо обнять человека, если любишь его и он в беде. — Сядь! — п р и к аза л отец властно и приложил палец к губам . И продолжал прежним спокойным голосом :— Товарищ Кузнецов здесь д а в н о работает... Как м а т ь , Рита? — А мы тебе с передачами записки посылаем, — сказал Ф е д о р . — А ты не получаешь их? Мы т е б я очень любим, о т е ц , если бы только з н а л , как!.. И мать держится молодцом. — Товарищ К у зн ец о в мне сделал большую любезность, — сказал отец. — Д о конца следствия свид ани я запреще­ ны . Он вызвал тебя по моей большой просьбе. Просто ты м ог не поверить, ес­ л и б услышал это не о т меня лично. — Чему поверить, о тец ? -— Всему, что я с к а ж у . Да, о матери и Рите... Ты всегда т е п е р ь будешь один о твечать за них... Д а, я н е о том... Тебе придется официально отказаться от ме­ н я , Федор! Я виноват, я совершил по­ ступ ки , предающие н аш е дело. Вольно или невольно, но я с т а л врагом народу и понесу за это к ару. Больше того, я с а м , сознательно играл на руку врагам. И как бы меня ни н а к а з а л и , это будет справедливо, — он г о в о р и л спокойно и холодно. — Ты все п о н я л ? Отец смотрел в упор , жадно и насто­ роженно, ожидая чего-то. Бы ть может, ждал, ч то Федор вскочит и закричит: «...Врешь! Я не поверю. В р еш ь, отец!» Бы ть может, боялся, ч т о сын не поверит с р а з у и решит про­ ст и т ь . Но для Федора всего этого оказалось слиш ком много. Стены двинулись круг н е г о , безусое лицо о тц а вдруг приблизи­ л о с ь , чужое и странное лицо. —• Уйди! — за кри ч ал Федор. — Уби­ р ай тесь все! Предатели! Наверное, на минуту он потерял со­ знание. А когда стены остановились, от­ ц а уж е не было. И к а з а л о с ь , что это был т о л ь к о кошмар, сон, и сейчас должно наступить утро, и он проснется, и все б у д е т обыкновенным, домашним. Но рядом стоял д я д я Костя со стака­ н ом воды и говорил: — Держите себя в р у к а х , Федор Ива­ н о вич . Я вас предупреждал, держите се­ бя в руках. Так. А теперь прочтите и подпишите. Буквы на бумаге п р ы г а л и перед гла­ з а м и Федора, он не м ог остановить их, он просто подписал в н и з у страницы. — Идите, — ск а зал дядя Костя. — С институтом, я думаю , у вас все будет в порядке. И молчать обо в сем . Вы дали р а с п и с к у и в этом». Т а к Конецкий опи сы вает тридцать в о с ьм о й год. Так выглядит под его пе­ р ом трагедия. В с е лживо здесь: ч у в с т в а , ситуация, обстановка. В комнате следователя инкогнито встреч аю тся отец и сын. Происходит это в зд ан и и внутренней тю р ьмы , где все прослушивается, где к аж ды й шаг каждо­ го берется на учет и где у самих стён е с т ь уши. В с е происходит таинственно и заговор­ щ и ч е с к и . Дядя Костя вы х о д и т из комна­ ты , отец прикладывает п а л е ц к губам и г о в о р и т полушепотом, в к о н ц е сыну да­ ю т подписать бумагу, обязывающую его м о л ч а т ь . М ож но подумать, что д я д я Костя под­ к у п и л всю охрану, тю ремщ иков, следова­ т е л е й или, по крайней м е р е , усыпил весь п е р с о н а л тюрьмы на п ять минут. Н о это вариант из с к а з к и ! . О т е ц Камушкина — к ру п ны й партий­ н ы й или военный работник. Устрой дядя К о с т я такое свидание, ем у не сносить го­ л о в ы . Но он остается на своем месте, ем у поручают важные з а д а н и я , а во вре­ м я войны он получает з в е з д у Героя. С первых мгновений, к а к Камушкин: в х о д и т в комнату, н ачин ается литератур­ щ и н а . Монгольский сф инкс дяди Кости, его вселяющее страх м олч ан ь е и эти, « к а к гром, как бомба, к а к вспыхнувшее в полночь солнце», п ер еж и в ани я сына, увид евш его на месте сл е д о в ате л я друга о тц а . К а к опытные факиры, к а к два про­ фессиональных палача разы грываю т эти « д р у з ь я по кронштадтскому льду» об­ м ан «сына-комсомольца». У них все продумано, в с е подготов­ л ен о . С н а ч а л а дядя Костя гипнотизирует Ф е д о р а страхом, потом в х о д и т отец, о» п ри зн ается, что он « вр аг» , сын теряет с о зн ан и е , ему дают подпи сать бумагу. В этой игре все учтено. Кроме одно­ го — что сын, отец и д я д я К остя — жи­ вы е люди. Ч т о они не могли так поступать, так г о в о р и т ь и так верить. О т е ц ведет себя, как л о в к и й актер. Он с н а ч а л а проводит рукой по волосам сы­ н а, потом спрашивает о Р и т е и матери, п о том открывается, что он — враг. Он г о в о р и т об этом «спокойно» и «холод­ н о » , хотя глаза его «ж адно» наблюдают з а сыном . О н следит за ходом с в о его экспери­ м ен та! Н о этот эксперимент с самого начала в ы д а е т себя как эксперимент. Д я д я Костя вежливо обращается к: « в р а г у » на Вы. Он говорит ему: «Прохо­ д и т е , Иван Иванович... сади тесь». П о том дядя Костя у х о д и т , оставив, « в р а г а » и сына вдвоем д а ещ е сообщая, им в р ем я, на которое он и х оставляет: « П я т ь минут...»