Сибирские огни, 1964, № 11
ясь по стенам, потолку и полу множеством осколков, каким-то чудом пре вращался в музыку. Щелкнул выключатель — ослепительный электрический свет сразу вытеснил луну. Город за окном опять превратился в огромную немую карту с контурами электрических фонарей. — Хорошо играете! — от души похвалил Петр, — жаль, что такой талант зря пропадает! — А он и не пропадает! —польщенно улыбнулся Саша. — Если бы вы послушали, какие концерты она для больных устраивает! Голосов, главврач больницы, назвал их музотерапией и даже,прописывает некото рым больным, как лекарство! Не верите — спросите. Глаза его хитро смеялись, но лицо сохраняло серьезность. Начался обычный в таких случаях общий разговор, полный взаим ных комплиментов и общих слов. С музыки и музыкальных инструмен тов он перескочил на погоду, затем— на удобства расположения их до м а —в самом центре строящегося района, наконец, как это часто быва ет у людей одной профессии, на работу. Петр сел на своего конька — расхваливал свой трест, который почти в одиночку застроил половину города, похвалился своими рабочими, упомянул, сколько уже у него в тресте бригад коммунистического труда. Саша не отставал от него. Он сам был членом бригады коммунисти ческого труда, и теперь с азартом расхваливал своих монтажников. Са молюбивый румянец жарко горел на его обветренных скулах. С неосоз нанным чувством зависти, маскируемой безразличной улыбкой, Петр слушал Сашу — тот взахлеб рассказывал о том, как его бригада снима л а прогоревшую насквозь стометровую трубу лакокрасочного завода и какой это был трудный случай: труба чуть не распалась в воздухе. Чув ствуя пренебрежение соседа и объясняя это неубедительностью своих слов, Саша все больше входил в раж и говорил почти с артистическим вдохновением. Это ему очень шло, и женщины у окна замолчали,—увлек лись его рассказом. Петру показалось д аж е , что Нина Васильевна до не приличия пристально смотрит на Сашу. — А ты не фасонь! — со смешливым вызовом сказала Оль га .— Уж очень ты со своими ребятами любишь покрасоваться! Ольга будто смеялась над мужем, но Петр по лицу ее видел, что она гордится и поддразнивает просто из задора — так двухмесячные петуш ки иногда наскакивают друг на друга, а потом миролюбиво чистят клю вы о перья недавнего противника. — Ну, знаешь, этот фасон хребтом добываешь и еще вот этим! — Саша постучал себя по лбу: в пылу разговора он все принимал всерьез. — А я считаю, в каждой профессии должен быть такой фасон! Это и есть романтика труда! Д а что ты возражаешь? Сама же вчера все уши мне своим Голосовым прожужжала: на улице — дряхлый старик, а на обхо де —■франт франтом и еще шуточки медсестрам отпускает! — Верно! — тут же забыв предмет спора, непоследовательно под твердила Ольга. — Красиво работает! А ведь знаем, у самого в чем толь ко душа держится. Сердце совсем никуда, а виду не показывает! Петру было знакомо это чувство упоения работой, желание, что на зывается, показать «товар лицом». Лет пять назад (как давно это бы ло! — тогда он еще был рядовым инженером) он тоже выкидывал фор тели и, точно все рассчитав, с ловкостью фокусника и хладнокровием мудреца выполнял такие операции, от которых даже у опытных специа листов дух захватывало. Потом закрутила руководящая работа, специ альность отошла на второй план... Не так давно Петр проверял один объ ект, вызвался заменить заболевшего бригадира-семиразрядника, взялся руководить подъемом крана.
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2