Сибирские огни, 1964, № 10

ся, когда встретил Шиктолок. Она стояла около лиственницы и отковы­ ривала ножом отвердевшую серу. Они посмотрели дру г на друга, слов­ но спрашивая, «зачем опять вместе». — Шиктолок, иди к Чирокчане. Ты поможешь ей з авя з а ть свадеб ное хольмэ. А я пошел за оленями для Ча0уна. Невестка вопросительно взглянула на него. — Д а , сегодня — свадьба. Амурчи нет, и некому будет портить на­ шего веселья, — подтвердил Микпанча. Шиктолок размеренными в зм ах ами ножа продолжала сечь моло денькую пихту. Она не уходила. — Ты чего ждешь? — спросил Микпанча. — А ты? — Я?.. Не знаю. Шиктолок засмеялась: — Ну, иди, иди, до оленей еще далеко. В свадьбе принимали участие пять человек, но з а т о у них было еди­ нодушие во всем. Перед закатом Чабун с матерью сидели в построенном для него чуме. Он видел, как села на оленя нарядная невеста и, покачи­ ваясь в седле, медленно ехала к нему. Микпанча, з ам ен я я свадебного старика Хольбушинена, шел с пальмой впереди, а за ним, вместо свахи, вела за повод оленей Шиктолок. Когда караван обогнул чум и остано вился перед дверями, Чабун.снял с учага Чирокчану. Он боялся уронить девушку на землю и несколько дольше, чем следовало, задержал ее на руках. Чирокчана, почувствовав его сильные руки, покраснела. В лесу кричали поздравления кукушки, на быстрых крыльях уносили весть о свадьбе гоголи. С тоненькой веточки с завистью витюкала серенькая птичка-конек. И свист ее будто бы говорил кому-то рядом : «Видишь, ви дишь, видишь ты». Ночью долго и одинаково нежно звучали два кеннгипкауна. Первой тревожно проснулась Шиктолок. У нее у с т а л а рука под го­ ловой спящего Микпанчи. Шиктолок приснилось, что возле чума стоит Амурча, которому завистливый конек насвистывает: «Видишь, видишь, видишь ты!» Она вырвала руку и перескочила на свою постель. Мик­ панча проснулся от толчка и, не понимая, испуганно спросил: — Что? Идет кто? — Меня разбудила птица, — отозвалась Шиктолок. — Мне показа­ лось... — И она, уткнувшись лицом в свое одеяло, разрыдалась. * * * Амурча в это время сидел в кругу сородичей на берегу речки и в ожидании мунняка обдумывал, к ак бы расстроить свадьбу Чирокчаны. Он со злобой вспомйнал беседу Микпанчи со старухой и подыскивал для него обвинения. Это Амурчу з аним ал о больше, чем все остальное на ро­ довом съезде. Он понимал, что его стада помогут сделать все, что ем\ будет угодно, но только не то, что касается брата Микпанчи. Брат, по­ лучив равный отцовский надел, был недоступен для н ака з ания в глазах сородичей, к а к и он сам. Однако Амурча мысленно продолжал расстав­ лять сети со всей хитростью, на какую был способен. К полудню все сто двадцать три человека принялись за устройство огромного чума для мунняка и д л я родового суда — баляги . В лес\ мелькали острые пальмы и, как медвежьи пучки, с одного удара сноси­ ли пятнадцатилетние жаровые деревья . Обрубали вершины и чистые комли быстро подтаскивали к месту постройки. Вскоре чум был готов, он выглядел величественно и мог вместить в себя всех собравшихся на балягу. Ко гд а в чум вошел шулинга, там пылал яркий огонь. Старей