Сибирские огни, 1964, № 10

— Шиктолок! — произнес, наконец, Микпанча. — Я сплю головой к твоему мешку. Наши головы отделены оленьими шкурами , но ведь че­ рез мездру кож я слышу, как дышишь ты... Не шей мне лекомеи, Шик­ толок, ты лучше затяни мне уши, чтобы я не знал, когда твое сердце сту­ чит желной. Нет, ты лучше мне сделай крышу для чума, и я уйду в осо­ бое жилье! — Наш чум большой, и в нем места хватит всем, -— прошептала ед­ ва слышно Шиктолок. В чум в б еж а л а собака и заискивающе завиляла хвостом. — Тулюле! — цыкнула на нее Шиктолок и быстро принялась за работу. Микпанча опустил на колени горящее лицо. Они об а знали, что сле­ дом за собакой идет с рыбалки Амурча. А в глубине их душ волнами плескалось счастье: они любят д р у г друга! Вдруг Микпанче показалось, что Шиктолок повалилась в огонь. Он мигом подхватил ее, рывком поднял и уже не мог р а зж а т ь свои сильные руки. У Шиктолок закружилась голова, и она, словно п ад ая с высокой шатающейся от бури вершины, с замиранием сердца ж д а л а поцелуя. По ту сторону Кимчу в косогорах скопищем духов поднимался туман. * * * Микпанча лежал в чуме и был совершенно безучастен к сборам брата в дорогу. Он далее не посмотрел на него, когда Амурча, наскоро отдав распоряжения по дому, на кривых ногах проковылял к спущенной на воду берестянке. Только Шиктолок с Чирокчаной были полны внима­ ния к своему хозяину и торопливо подавали ему в л о д к у необходимые в дороге предметы. У Амурчи от такой внимательности лоснилось жи­ ром лицо, и он был близок к улыбке, но упорно не хотел изменить своего сердитого вид а и что-то бурчал себе под нос. Наконец, сев посредине бе- рестянки, тряхнул головой и бросил неопределенно: — У меня тут смотрите... хорошенько!.. Амурча сделал первый взмах веслами на пути к родовому мунняку— большому совету. Вскоре лодка юркнула в перекат и выдрою исчезла за лесистым обмыском. Чирокчана, взяв нож, ушла вниз по Кимчу в тальник, чтобы наскоб­ лить мягких лозовых стружек дл я рук, лица и посуды. Шиктолок оста­ лась одна на берегу. Она смотрела в прозрачное дно речки и видела, как в глубине сновали радужноперые черноспинные хариузы . Шиктолок махнула рукой, и стайка рыб стрелками рассыпалась, а потом исчезла где-то в глуби плеса. Шиктолок могла, если бы хотела, еще и еще под­ сматривать’ з а их жизнью. Но в какое-то мгновение ей представился в высоте сам Амака , который так же , как она за рыбками , следит за жизнью людей. Ей стало жутко от этой мысли. В г л а з а х ее собрались слезы раскаяния, и лицо вспыхнуло румянцем. А Микпанчу, когда отчалил от берега брат, охватило трепетом ново­ го счастья. Он был далек от раскаяния . Он поспешил из чума и напра­ вился по примятой траве к Шиктолок. Глаза его щурились от яркого солнца и плохо различали в блеске дня предметы. Но это длилось не до­ лее взлета сойки. Теперь Микпанча мог различить веточку на самой вершине любой лиственницы. Шиктолок, услышав приближение Микпанчи, хотела спрятаться в прибрежную ленту высокой осоки, чтобы быть незамеченной, но взгляд Микпанчи приковал ее к месту. — Шиктолок, ты одна? — тихо спросил Микпанча.