Сибирские огни, 1964, № 10

Спружинившийся, беспощадный, этот человек смотрит на Бориса через полынь со вспугнутой злобой, к а к волк сквозь черный тын. Борис знает этот взгляд. — Галимбиевский! — отчетливо выкрикнул Борис в полынь. Каза­ лось, полынь вздрогнула, но фигура не шевельнулась. — Хватит!.. Выхо­ ди. К нам на'свет... Борис выговаривал это, освобождение торжествуя. — Хватит! Хватит подкрадываться. Что ты все около... Темные фигуры, шурша соломой, начали отпячиваться. Безбоязнен­ но, откровенно вызывающе. Опять... Бориса взорвало это пренебрежение. Он даже не замечал, что т я ­ жело сжимает конец валька. Уходят. Безнакаганно... Карточки — безнаказанно... Ленка — без­ наказанно... Женщина с серыми губами — безнаказанно... И... этот хлеб... Д а ж е тогда, когда здесь он, Борис, — безнаказанно? — Это же их, — глухо подсказ ала Огородникова, — машина. В машине что-то звякнуло. Там , спеша и срываясь, заводили мотор. Борис медленно пошел к машине. Две резкие тени, его и Оськина, качнулись по земле. Наступая на них, настороженно и молча двигались девчата. — А... бог! — пугающе выругались из полыни. — Не подходи к ма ­ шине!.. Дешавло ... Борис чувствовал, что впервые он испытывает страх , что страх про­ тивен, что руки и ноги не слушаются, они как на шарнирах , что он, ка ­ жется, отвратительно труслив. И если он сейчас остановится, то больше уж никогда, нигде не будет иметь права гордиться решительностью, ко­ торую любил в себе. — Ну! — нетерпеливо и визгливо крикнули от машины. Не чувствуя ног, но почему-то чувствуя жесткую, проминавшуюся траву, Борис шел. Видя, что большая, откуда-то появившаяся ночью на току толпа все- таки идет, темные, неузнанные люди отходили в з аросли полыни. У машины уже никого нет. Д а , конечно, никого нет. Видно же хоро­ шо. Зеленые ободранные бока кузова. Полуторка. Только на той стороне раскрыта фанерная дверца. Лунный свет на стеклах. «Надо ту сторону осмотреть, — подумал Борис. — Там высокая тра­ ва близко». Бороздя концом валька по земле, Борис приблизился к машине и стал обходить кузов. «Чья? — думал он, замечая белые цифры номера и чуть сторонясь угла. — Р П 24-...» И вдруг что-то резкое и темное мелькнуло перед лицом. Луна вспых­ нула во все небо, оранжевая, горячая и... медленно погасла . Борис загреб исчезающую траву горстью... Утром на хутор приехали колхозники. Они почему-то сразу подвер­ нули к току. Слезли с брички. Увидели насыпанные мешки с зерном. Один упал, и пшеница рассыпалась. Рядом с мешками — девчат с заво­ да, а чуть поодаль от тока — чужую старую полуторку. Бригадир в офицерской гимнастерке, подтянутый, с дубовой клюш­ кой в руке, шевельнул желваки на скулах и, что-то сухое сглотнув, спросил: — Это которого?.. Того?.. — Того... — сказала Валя Огородникова. Чуть свет Бориса, так и не пришедшего в сознание, увезли в желез­ нодорожную больницу. За «Скорой помощью» ночью бегали Оська с Ленкой Телегиной.