Сибирские огни, 1964, № 10

Но, наверно, смеяться ей было неудобно, и она изо всей силы сж им а ­ л а кулачки, закрывала ими рот. Она их, наверно, даже кусала. «Э-э-э... — подумал Борис. — Пустосмешка». — Не будем перекладывать, — сказал он. — Проснется. Я сам по­ несу. Борис не видел, к а к Лида шла сзади и какие при этом у нее были гла з а . С этого вечера что-то изменилось в их отношениях. Если раньше, когда Борис входил в комнату, ощупью вешал на спинку стула одежду, л ожился на кровать, г л а з а медленно привыкали к темноте и он еще не видел, а чувствовал, с каким напряженным ожиданием Лида прислуши­ ва л а с ь к темноте, то теперь, в сумерках комнаты она подавала голос и этим как бы признавалась, что в комнате есть женщина. Она спрашива ­ л а что-нибудь. Или, глядя в сторону Бориса, ставила на подушку ло­ коть и, придерживая ладонью голову, рассказывала о своем городе. Борис старался не смотреть на нее. Он смотрел перед собой, слушал ее голос и думал: какой он, Ленинград? Д о лж н о быть, очень непохож на его сибирский городок, если в нем могла родиться она. Где она жила там? Как-то вечером Борис возвращался с работы домой и думал: «Надо спецовку постирать. Промаслилась насквозь. Д в а раза наденешь — май ­ ка грязная». Только стирать он будет, когда останется один. А то опять Лида нач­ нет у него за спиной улыбаться: — Да почему ты от себя-то выжимаешь? Так даже неудобно. — По­ пытается воспроизвести своими руками неловкое его движение, скажет безнадежно: —До чего ж е все-таки неуклюжи мужчины. Борис вошел в комнату. Лида сидела на кровати. Борису п о к а з а ­ лось, что она даже не заметила его прихода. Она смотрела в пол, маши ­ нально раскачивая качалку . Сидела она с какими-то остановившимися, сухими глазами. Так сидят люди, ни о чем не думая , потому что думать д л я них — страшно. Борис постоял у двери, не двигаясь и не понимая, что сейчас ему делать. Митька, держась з а перекладину, вздрагивал коленками под длин ­ ной полотняной рубашкой. Рубашка колыхалась. Он заглядывал матери в лицо. Он пытался ей улыбаться, привлечь ее внимание. Он просто весь сиял. Тем отрешеннее к а з а л а с ь ее неподвижность. Борис подошел к качалке. Подумал, к а к неуместно и тяжело гро­ мыхают его сапоги. — Митька, ты что радуешься? — сказал он, а сам подумал: «В на­ ше время, кажется, только Митька сияет». Лида молчала. Борис не знал, как дальше молчать, и неумело спро­ сил: — Что?.. Что-нибудь случилось? — А со мной разве может, — глухо с к а з а л а Лида, — что-нибудь не случиться. Она взяла Митьку, чтобы не видеть его сияющего лица, прижала к плечу. — Я потеряла карточки. Все. Свои. Митькины. Хлебные. Продоволь­ ственные. Я положила их в карман пальто. А в очередь так лезли. Когда подошла к окошечку, их уже не было. И... ра зре з ан карман. — Вы не купили хлеба? — Я не купила ничего. Месяц только начался. — Но...