Сибирские огни, 1964, № 10

На гранях ножа вынул канавки и отшлифовал на кожаном круге с пастой до холодного зеркального блеска. Ручку н абр ал из плексигласа и бронзы. Посадил на резьбу. Поподкидывал его на ладони. Удивился, что шлифованный металл быстро настывает. Как тяжелую ледяшку, з а ­ сунул нож в сапог. С работы или из клуба вечером он возвращался теперь нарочно один. И ему даже нравилось постоянное ожидание встречи. В з гляд его стал мрачновато упрям. Он не боялся ночной улицы. Н о ­ га чувствовала металлическую тяжесть ножа. Борис решил прибить крючок на окно. А то открывать нельзя — в е ­ тер стекла выбьет. Он стоял на подоконнике и ввинчивал в косяк шуруп. В дверь постучали. Не отрываясь отверткой от шурупа, Борис крикнул: — Д а . Можно. Когда Борис оглянулся, то увидел, что в комнате стоит женщина и рассматривает его. Борис тож е стал ее рассматривать. Женщина тоненькая. В телогрейке и без платка. У нее большие г л а ­ за и длинная шея. Она молодая и красивая. Было в ней что-то такое, че­ го не видел Борис в других женщинах. Телогрейка, что ли? Нет. Тело ­ грейка застегнута на груди натянутой петелькой, к а к у всех баб. Какая- то сиротская, голая длинная шея и гладко собранные волосы назад. В общем, Борис еще не разобрался, что это такое... Женщина сказала Борису, что она хотела бы с ним поговорить. Борис соскочил с окна и сказал , что с ним можно поговорить. — Я живу здесь, внизу, ■— почему-то стесняясь, сказала женщина.— Недавно. У меня маленький ребенок, и... В общем, две семьи в одной комнате, и очень тесно. А мне сказали, что вы скоро уходите в армию. Вы ж е комнату оставите, да? Я бы хотела, чтобы она осталась за мной. Мне советовали перейти к вам . Я не знаю... Она вдруг в нерешительности остановилась. — Вы бы не согласились, чтобы я это время пожила у вас? И оттого, что она была беспомощно красивая, Борис сразу согла ­ сился. — Но... — она осеклась. — Так о вас все говорят... Плохо... Это неправда? Может... Чувствовалось, что ей трудно спрашивать об этом. У нее были такие добрые глаза. Но Борис безжалостно ответил: — Правда . Раз говорят. Женщина растерянно молчала. Она как бы пыталась улыбнуться и боялась. Потом ушла. Борис смотрел туда, где только что стояла молодая женщина, и все старался понять ее улыбку или припомнить, что это такое только что было? Он подошел к окну. Навалился на косяк плечом. Ему уже не хоте ­ лось прибивать крючок. Он почему-то думал, что телогрейка и вот такое лицо, к ак у этой женщины, не могут быть рядом. А вот ему и заводским девчатам телогрейка идет. Борис прибил крючок и сидел с плоскогубцами на окне. З а дверью что-то громыхнуло. В комнату возвратилась женщина и остановилась у двери. Она д е рж а л а два стула. Улыбнулась виновато и сказала , что она все-таки решила перейти. Женщину звали Лида. Она с ам а сказала так: «Зовите меня просто Л и ­ да. Можно?»