Сибирские огни, 1964, № 10

Борис лежал лицом в землю. Пахло сухой прелью и плесневелыми досками. Сердце, как поршень, колотилось д а ж е в пальцах ног. Он не шевелился и чего-то ждал спиной. Он ни о чем не думал, только ж д а л . Кто-то пробежал рядом, спотыкаясь и сопя. Когда шаги затихли, Борис медленно и неслышно, словно просыпа­ ясь, отвалился на плечо, посмотрел вверх. Над собой увидел переплеты рам. Сообразил, что это парники. Края мелкой ямы осыпались на ист­ левший назем. Мягко оперевшись рукой на раму, чтобы она не сломалась, Борис выбрался из парника. И, чувствуя, что боится выпрямиться, лег на живот. — Тихо. Соображай, — сказал он себе. Чуть приподняв голову от земли, стал наблюдать. За забором все было встревожено. — Где? — спрашивали там. — Кто? Не наш? — Черт его знает... В тени был... Я выстрелил. Может, попал. Борис пошевелил ногами и снова ощутил, к ак он падает на руки. — Нет, — сказал он им. — Не успели. :— И улыбнулся себе одобри ­ тельно. Поднялся. Боясь неба, медленно пошел по мягкой изрытой земле. Перед оградкой постоял на меже в полыни и, убедившись, что его никто не видит, выпрыгнул из огорода в переулок. Он не успел пройти и пяти шагов, как услышал: кто-то приглушенно, но требовательно свистнул. Потом сказал: — Сюда. Борис пошел через дорогу к черному столбу, стоящему на стянутых рельсах. За столбом, прижавшись спинами-к плетню, сидели Галимбиев- ский и гот, другой. Галимбиевский встал. — Жив? — спросил он со смехом. — Черт. Как мы второго не виде ­ ли. Теперь сорвалось. А хорошо было наклюнуто. Потом они начали хохотать беззвучно, безудержно извиваясь и приседая. — Ну, летел... Ты пятками мужику подбородок не снес? Борис тоже улыбался. Ему самому уже было легко и смешно от со­ знания, что с ним произошло что-то непостижимо отчаянное. И что он не­ уязвим, смел и, конечно же, теперь он сможет не только это. Галимбиевский ска зал , что ему домой не хочется. И что скучно идти спать на сухую. — Есть радости, от которых сердце исходит. Как газированная во­ да. На нет. И жалеть не надо. Шли за линию. Перешагивали рельсы, тросики у низких фонарей с зелеными и красными огоньками. Стучали в ставни дома на незнакомой улице. Вошли в дом. Борис увидел, когда включили свет, что в избе русская печка стоит поодаль от стены, а за ней вниз, в подвал, спускаются ступени. И на сердце Бориса лег холодок настороженного неуюта. — Лорка, мы ненадолго, — сказал Галимбиевский. — Нам что- нибудь. Лорка — в туфлях на босу ногу. Черная юбка неправильно застегну ­ та сбоку, лишняя пуговица сверху болтается. Она — еще молодая. Сонная. В юбке ей тесно. Как спеленутая. При ­ несла на стол пол-литра водки и на тарелке — шаньги. Шаньги тв орож ­ ные, с замасленными боками, с застывшими снизу сгустками сметаны. Галимбиевский ра злил водку. Борис сел з а стол на лавку. Галимби ­ евский ободряюще кивнул: