Сибирские огни, 1964, № 10

Почему он такой неласковый с людьми? Почему он так никогда и не поговорил ни о чем с Верой Борисовной? Он сейчас придет и все ей расскажет. Расскажет: — Вера Борисовна, знаете... что-то не так все у меня получается в жизни. Никто не хочет знать, какой я. Всем все равно. Им даже все р а в ­ но, есть я или нет. Ведь вам же тоже все равно, что я живу. Борис подошел к подъезду. Встретился с женщиной из нижней квартиры, Пятницкой. У женщины под полой старой жакетки кастрюль­ ка. Наверно, корм гусям. У нее широкое, багрово налитое лицо с фиолетовыми ветвистыми прожилками на скулах... — Хтой-то тебя... так? — с радостным удивлением пропела она. — Вы бы шли, — ск а з ал Борис, — тетя, кормили свое стадо. А то прячетесь... Когда поднимался по лестнице, слышал: Не зря говорят: «Береженого бог бережет, а бойкий сам н ал е ­ гает». В комнате была одна бабка. Стоял сухой запах шелушащейся к а р ­ тошки и еле уловимый з ап а х гнили. Крашеный пол землисто-сер. Борис повесил телогрейку. Остановился у двери, хмыкнул. Б абк а завертывала в мокрую газету картофельные очистки. Не ­ сколько таких свертков лежали на полу у печки. Торжествующая ли радость женщины с нижнего этажа, или равно ­ душно шаркающая походка бабки, но что-то подменило Бориса. Словно минутная расслабленность осталась у широких лопухов за воротами, о которые он обмел пыль с сапог. — Силен!.. Шел жаловаться... На себя. Кому? Борис обрабатывал чугун. Металлическая пыль вздыбленным хво ­ стом била из-под резца. Она была прозрачна. Резец свистел. Победито­ вая напайка, сдирая шершавую корку, накалилась, как вольтова ду га , и конец резца светился нежным голубоватым пламенем. Оська с задумчивым недоумением смотрел на Бориса. Токари, кото­ рых отправляли в колхоз, сегодня первый р а з вышли на смену. Оська изменился за неделю. У него заветренный, какой-то хлебный з а г а р . Он уважительно молчал. Когда Борис закреплял чугунную втулку в патроне, пружинисто провертывая ключ, Оська сказал: — А здорово ты того друга кинул. Наверно, весь день голова звене ­ ла. А что тебе сказал начальник? — Ничего, — ответил Борис. — Никто ничего не говорил. Хотя на другой день, по возвращении из колхоза, его окликнул дядя Егор. Он сидел возле электросварочного аппарата во дворе. Держал в ру­ ке самокрутку. — А, — остановил он Бориса. — Прикурить у тебя будет? Борис сказал, что он не курит. Тогда дядя Егор посмотрел на него снизу вверх и спросил: — Это тебя вчера из колхоза-то возвратили? Вон ты какой!.. Борису почему-то не хотелось об этой встрече рассказывать. — Но как ты объяснил? — допытывался Оська. — Сказал, что выгнали. — За что? — За драку. — Ну и что?