Сибирские огни, 1964, № 10

Борис весь день не забывал, как Ленка Телегина закрывалась раз­ вернутыми ладошками от солнца. Он подменял у барабана Валю Огородникову. Д в и г а л по наклонно­ му столу разрезанные снопы. Снопы скользили по челночной полировке досок на короткую ленту с планками. С ленты комбайн заглатывал их, затихал, натужно вбивал в зубастую пасть. Протолкнув, освобожденно завывал. И з барабана, как из страшного ветряного пульверизатора, лете­ ли колосья и головки осота. Н а д Борисом метался, крутился и плавал пух. Когда Борис отходил от барабана , его грудь была в сером пуху, как в тонком слое ватина. В запушенных серых ресницах гла з а его казались промытыми, синели глубокой колодезной чистотой. Он улыбался, долго моргая в стороне и стирая платком пыльную каемку с губ. Молотить скирду закончили в семь часов. В воскресенье неожиданно дали выходной. Ступая по мелкой, еще зеленой траве у дороги, Борис только теперь почувствовал, как он устал. Гудение перегруженного снопами мотора все еще вспыхивало в нем самом, нарастало и обрывалось, заглохнув. Ему хотелось знать, чувствует ли Оська эти надсадные захлебы мотора. Оська нес телогрейку на плече, зацепив пальцами вешалку. — Неделю прокантовались, —- сказал Борис. — Хорошая кантовка, — ск а з ал Оська. — Мякины наглотался... Се­ годня танцы играть... Начну дуть и мундштук забьется... и желтые на- вильнички в глаза-а-а-х... — театрально продекламировал Оська. От мазутной телогрейки у него отпотела и испачкалась щека. Борису стало смешно: — Ты как-то совсем не устал! Ты кремень. Нет, ты «самокал», «по­ бедит». У Оськи скучно сдвинулись брови. У него не было настроения шутить: — И ведь никто нас не заставляет. Выкладываемся... черт... как з а ­ водные... Меня на танцы сегодня не хватит. — Смотри, — кивнул Борис. — Кажется, мы подкрепимся до тан­ цев. Витамином бодрости. Впереди на дороге их ждали девчата. За березовым леском, справа от дороги, лежало большое, покуда хватал глаз, поле моркови. Девчонки вопросительно смотрели на ребят. — Конечно... — сказал Борис, не доходя еще до них, и направился к моркови. Солнце садилось. Тень от березняка упала на поле, и воздух над морковной ботвой казался влажным и зеленым. Борис вырвал гладкую каротель. Собрал рукой хрусткие ниточки распадающейся ботвы и мягкой зеленью вытер морковь. Откусил тонень­ кий обескровленный хвостик. Отбросил. От ломкого холода морковки знобко заныли зубы. Оська подкапывал пальцем вокруг тощих корешков, пытаясь найти морковку покрупнее. Он пел: «Все кругом колхозное, все кругом мое». Эта песня всех приводила в восторг. В руке у него уже болтались три комолых сосиски. Он еще выдернул уродливую рогатулину и обрадо­ ванно закричал: — Мне, как всегда, везет. Двойная порция. Ленк а , это я подарю те ­ бе. «Пифагоровы штаны». Срубаешь, математику не забудешь и... меня. Но не успела Ленка ничего ответить, как глаза ее удивленно расши­ рились. В одно мгновение все кинулись к дороге.