Сибирские огни, 1964, № 10

л овеческих чувств и помыслов таится волш ебство, которое неизм енно тревожит с е р д ц е , вызывает на размышления, за­ ставляет вновь и вновь обращ аться к кни­ ге, н е пренебрегая и тем , что журналь­ ный острослов презрительно нарек белле­ тристикой, придав безобидному слову по­ рочный смысл. Р ом ан Ольги Кожуховой «Ранний сн ег» (№ 2 —4) и повесть Михаила Ко­ лесникова «Розовые скворцы» (№ 1—2) тяготеют к философской п р о зе. Персона­ жи.. несхожие по характеру, действующие в р а зн о е время, охвачены неустанными раздумьями , поисками критериев. Конеч­ но, обстоятельства кладут отпечаток на лю дей. Уроженцу степи, сол есо су с озера Баскунчак из повести Колесникова ка­ ж ет ся , когда он попал вдр уг в Сибирь, что зд есь не только запахи иные, но и лю ди думают по-другому. Д а разве и м ож н о не думать по-другому, если все тут совсем не так... Возникает тема пере­ мены жизненных обстоятельств как важ­ ного условия для духовного роста. Поначалу этот мотив в «Розовых скворцах» звучит иронически, де, обыч­ но герой повести, засыпавшийся на экза­ м ен ах, неизвестно зачем ед ет в Сибирь или на целину. Будто эти м еста — запо­ ведник для недоумков. И действительно, герой Колесникова тоже сорвался неожи­ данно с родных мест, оказал ся в дале­ кой тайге, прошел суровую школу под­ рывника, наконец, судьба забросила его совсем уж е в невероятные условия тро­ пиков, джунглей. И вот тут-то прежняя ж и знь показалась ему слишком благоуст­ роенной , а все прежние неудачи — ма­ ленькими. Парень пришел к выводу, что им енно в трудностях человек взрослеет— научается размышлять, что безмятежное существование не располагает к раз­ думьям . «Незаметно подымаясь с одной ступеньки на другую, я внутренне про­ делал большой путь». То ж е самое — я имею в виду внут­ ренни е процессы — происходит с герои­ ней Ольги Кожуховой. Школьница «об­ разца 1941 года», она вступила в армию добровольно, «то есть вполне сознательно отреклась от себя, от своей свободы, от ...личной жизни... исполнив по отношению к с е б е священную роль судьбы ...» Бое­ вая юность; армейский быт вдвойне сло­ ж ен для девушек. Кстати, «Ранний снег», пож ал уй , единственный в своем роде по искренности повествования, по знанию материала, так сказать, из первоисточни­ ка, роман о трудной, с маленькими радо­ стями и с большими бедами фронтовой ж и зни русских женщин. Героика сраже­ ний переплетается с картинами непомер­ ного народного горя. Р азбиты е судьбы, гибнущие, обильно гибнущие — не толь­ ко на фронте — хорошие лю ди. Но более всего покоряют у Кожуховой картины внутреннего перерождения героини, ее духовн ого возмужания. «Я войне благо­ дарна: война меня сделала человеком. Если бы не война, никогда бы я не ветре тила стольких сотен и тысяч самых раз­ ных лю дей , и плохих, и хороших...» Вот погиб первый фронтовой друг Шу ры, комиссар полка, которому она неза­ долго до того причинила боль; глупо, бес­ смысленно, по девичьей своей жестокой наивности. И для нее Дмитрий Иванович герой, и з героев герой. «Своею гибелью, самым обликом своей смерти он ... повер­ нул к лучш ему и осмыслил всю мою жизнь. Прежней Шуры во мне уж е нет. И, надею сь, не будет». Дорогою же це­ ной дается наука жизни. В душ е юной медсестры происходит длительный, му­ чительный. но вполне осмысленный, во­ левой процесс. Вариация известной че­ ховской мысли в сознании девушки. Это долгое д ел о — по капле выдавливать из себя зл о б у , грубость, недоброжелатель­ ство к людям , постепенно, час за часом изменять одну за другой все клеточки те­ ла, каждый нерв. «Чтобы никогда не увидеть перед собой чьих-то обиженных тобою глаз». Итак, резкая перемена в су д ь б е героя часто понимается ныне художником как важная причина духовного соверш енство­ вания, становления личности. Такая твор­ ческая установка ведет к тому, что персо­ нажи не только попадают в родственные ситуации, но начинают схоже изъяснять­ ся. В дал еких, казалось бы, д р у г другу произведениях появляются разительные параллели. У Елены Коронатовой в печатавшемся одновременно с «Ранним снегом» рома­ не «П о ту сторону рва» («Сибирские ог­ ни», 1 9 6 4 , № 3, 4) героиню, двадцати­ четырехлетнюю учительницу, нежданно подкосила чахотка: «...она провалилась в темный глубокий ров. Это падение пере­ вернуло все в ее жизни». Отсюда начало повествования и дальнейшее движение характера. В больнице у Аси завязыва­ ется нечто вроде романа с инженером Александром Петровичем. И тот ж е гру­ стный финал, что в отношениях Шуры с комиссаром полка у Кожуховой. Ася по­ трясена внезапной смертью влюбленного в нее человека именно потому, что оча. как и санитарка Кожуховой, причиняла ему накануне глубочайшую боль, пре! "б- регла трепетным чувством. Но что сов: зм . поразительно, в разговоре с А сей неза­ долго п ер ед кончиной Александр Петро­ вич высказывает известную по «Раннему снегу» мысль о некоторой полезности для человека войн. И если в первом по­ рождении она, эта мысль, звучала хоть ••странно, но как-то еще терпимо, то по­ вторенная и обнаженная — вызывает не­ доумение. Александр Петрович вспомнил о боевых годах. Ася удивилась, почему все, кто воевал, любят об этом толко­ вать. Умудренный жизнью собеседник рассудил: «...на войне человек жил по большому счету. А человеку всегда при­ ятно думать о себе с уважением... мой приятель, поэт, говорил, что он жалеет