Сибирские огни, 1964, № 10

У Фроськи сердце за него болело: «Вот ведь, мучается». Ей совсем ■было не до шуток. Предлагала озабоченно: — Ложитесь лучше, Михаил Николаич. Кладите голову ко мне на колени. — Ну что ты, Фрося! • — Ложитесь, ложитесь! Чего там! И он, в конце концов, прислонился, прижался к ней. И сразу же з а ­ снул. Фроська уложила его голову поудобнее. Придерживая, обняла Ми ­ хаила за плечи. Она то и дело заботливо запахивала ему полы полушуб­ ка. Но ветер опять раздувал их, и она снова и снова его укутывала. «Хо ­ лодно ему. Совсем зазябнет, сонный-то», — дум ал а Фроська и крепче прижимала к себе. Забрезжил рассвет. Посерело кругом. Чере з час-другой совсем рассвело. А они все тянулись и тянулись по степи. Наконец, на белоснежной равнине далеко впереди и чуть внизу з а ­ чернели домики отделения. Миновали первую хату. — Михаил Николаич! Михаил Николаич! Приехали! Он открыл глаза, с минуту лежал неподвижно, не сознавая, должно быть, где он и что с ним происходит. Поднялся рывком. Зябкопередер- нул плечами. — Бр-р!.. — Замерзли? — Пожалуй! Есть немножко! Все тело его сотрясала крупная дрожь. — Чего уж немножко! Совсем зазябли. Пойдемте к нам. Мама, н а ­ верно, давно ждет. Чай согрела. — Фроська лукаво прищурила гла з а :— Может, она и покрепче чего найдет. — Покрепче! Неплохо бы! Чай, сама знаешь, не напиток для ко ­ новала! — Ну так пойдемте! — А удобно ли? Она не обидится? — Кто? Мама-то? Это на вас-то? В голосе ее прозвучало не только удивление, но и обида. Он согласился: — Ладно, пойдем. Только на ферму забегу , чтобы коров сра зу напоили. — Да разве не напоят?.. У конторы водовозов встретили доярки, домохозяйки с ведрами. Выскочил на улицу Сергей Васильев: — Ну как?.. — Порядочек! — Корнев с самодовольным видом похлопал рукави ­ цей по капоту трактора. — Выдержал старикан! Не опозорился! — Ну вот! А ты боялся! — Кто? Я — боялся? Тоже сказал...— И тут же, противореча сам себе, признался.— А чего особенного? И боялся! Подошел к Макушину, ткнул замасленным грязным пальцем в живот: — Так-так, Михаил Николаич! За Фроськой, значит, решил приуре- зать? Так-так! Губа не дура ! Попытай счастья, попытай! — Оглянулся на Фроську. — А ты не теряйся, девка! Не теряйся! Бери бычка на ве ­ ревочку! Фроська шапку сдвинула на ухо, глазищи свои карие, большущие дерзко прищурила, грудь выпятила вызывающе, подбоченилась: — За меня вы уж не переживайте! Сама как-нибудь!